Ученые пытаются понять, как поверхностный интерес трансформировать в глубокую заинтересованность

Считается, что тяга к познанию нового служит необходимым элементом обучения. Но современные дети стали менее любознательны, замечают психологи. Фото Дмитрия Феоктистова/PhotoXPress.ru

Все больше научных работ в области педагогики связаны с дошкольным возрастом. Недавнее исследование, результаты которого опубликованы в журнале Child Development, как раз на эту тему. Уже с шести-семи лет дети начинают скептически относиться к высказываниям взрослых и самостоятельно проверять их истинность, сделали вывод ученые из Университета Торонто и Гарвардского университета.

Для эксперимента были отобраны две группы детей в возрасте от четырех до семи лет. Им предложили три знакомых предмета – камень, губку и кусок ткани – и начали задавать вопросы, один из которых был таким: твердый камень или нет? Все дети сначала сказали, что камень твердый. Однако, после того как экспериментаторы сказали некоторым из них, что камень на самом деле мягкий, многие изменили свое мнение.

Затем экспериментатор вышел из комнаты. И дети, которым соврали, стали трогать камень и сравнивать его с губкой, чтобы проверить их свойства. При этом выяснилось, что цели у детей разных возрастов разные. Дети четырех-пяти лет хотели изучить необычный «мягкий» камень, а дети шести-семи лет – проверить истинность слов взрослого.

Во времена СССР подобные опыты проводились довольно часто. И студентов отечественных педагогических вузов по традиции учат, что примерно к шести-семи годам у ребенка происходит стремительное приобретение новых черт, которые характерны для взрослых. Психика малыша теряет наивность и открытость, а внутренний мир становится более сложным. Он учится анализировать поступки окружающих и их причины, начинает обдумывать свои слова, может скрывать настоящие мотивы собственных поступков. Эксперимент ученых из Торонто дополняет и раскрывает смысл данного утверждения.

Другой важный вывод. Давно уже установлено, что любопытство в самой древней его форме – ориентировочный рефлекс. Эту врожденную программу в свое время описал еще академик Иван Павлов.

Современные нейробиологи из Нидерландов, исследующие природу любопытства, серией опытов доказали, каким образом удовлетворение этого интереса приносит удовольствие. Вывод из этих опытов: узнавание и исследование нового – это инстинкт, доставляющий радость. У человека, кстати, в отличие от животных любопытство часто сохраняется на протяжении всей жизни, а у шимпанзе, например, оно в большой степени утрачивается уже в возрасте одного года.

Итак, любопытство толкает на поиск и исследование новых объектов и обстановок, даже если это сопряжено с риском. Считается, что тяга к познанию нового служит необходимым элементом обучения. Очень часто звучит сегодня: чем выше любознательность ребенка, тем выше его обучаемость. Но современные дети стали менее любознательны, замечают психологи.

И это – из-за большого количества информации, считает заведующий кафедрой возрастной психологии МГУ им. Ломоносова Ольга Карабанова. Она заявляет, что «перекормленность детей информацией в современном обществе снижает их познавательную мотивацию». Иными словами, современных детей уже нельзя назвать «почемучками» – им просто неинтересно узнавать что-то новое сверх того, что они уже знают.

Между тем в обществе сегодня как никогда востребован человек, не только потребляющий знания, но и умеющий их добывать. Нестандартные ситуации наших дней требуют от нас широты интересов. Так что одна из важнейших тем исследований, занимающих ученых сегодня, – понять природу того, когда поверхностный интерес переходит в глубокий. Что обусловливает любознательность – врожденный инстинкт, культурная или иная традиция?

Большинство ученых склоняется к версии врожденного поведенческого паттерна. Они считают, что интерес к новым объектам – это инстинкт в той же степени, что чувство голода или охотничий инстинкт. Так, известно, что животные начинают исследовать новый объект даже в том случае, если это не сулит им никакой выгоды и связано с риском. По крайней мере 35% подопытных мышей в экспериментах вели себя именно как исследователи.

А вот как быть с детьми? Как поддерживать интерес ребенка? Как сделать этот интерес «глубоким»? Психолог Людмила Петрановская в одном из своих выступлений описала такой эксперимент. Мам с детьми пяти-шести лет по очереди приглашали в кабинет психолога, где повсюду было большое количество развивающих игр – буквально весь пол и полки были уставлены всевозможными интересными вещами. Когда мама с ребенком заходили, психолог-экспериментатор извинялся: «Ой, простите, мне срочно звонят, проходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома», – и выходил из комнаты, оставив их одних. Далее он из тайной комнаты наблюдал за ними.

Оказалось, что все испытуемые разделились на четыре группы. В первой группе мама сразу говорила ребенку: «Ничего не трогай, а то сломаешь! Сиди смирно!» И они сидели оба смирно, ни к чему не притрагиваясь. Если ребенок пытался что-то взять, мама одергивала.

Во второй группе мама говорила: «Дяденька разрешил все брать. Так что делай, что хочешь». Сама при этом доставала из сумочки женский журнал и принималась читать. Ребенок, постепенно смелея, начинал все брать, рассматривать, крутить и т.д. В третьей группе мама говорила: «Смотри, сколько интересного! Давай поиграем в эти игры». В четвертой группе мама, забыв про ребенка, с широко открытыми глазами начинала все хватать и рассматривать, и пыталась вникнуть, что это и зачем. Ребенок сам по себе тоже все хватал и рассматривал.

После этого психолог возвращался в комнату и проводил с помощью специальной методики тестирование уровня любознательности у ребенка.

Наиболее высоким уровень любознательности оказался в четвертой группе. А самая низкая любознательность оказалась у ребенка, которым руководили. Фактически у ребенка притуплялся познавательный интерес из-за постоянных указаний, инструкций и оценок со стороны мамы. Что ж, есть над чем задуматься.