Наши люди из недружественного государства

Фото Amos BenGershom/GPO via Getty Images

Отпуск за 1971 год нам – группе новоиспеченных младших лейтенантов – предоставленный в конце лета, плавно перетек на сентябрь. К концу месяца погода в Москве окончательно испортилась – промозглый ветер и почти каждый день дождь, а то и с мокрым снегом. Да и подустали мы от праздного времяпрепровождения. Потянуло назад – в Дамаск, в теплую, солнечную и весьма комфортную сирийскую осень. И вот, наконец, нас пригласили в «десятку» – 10-е Главное управление Генерального штаба, занимавшееся оформлением и командированием за рубеж специалистов и советников, где на всех (шесть человек) вручили один проездной и приказали самим ехать в международные кассы «Аэрофлота». Однако билетов не оказалось. Пришлось подключать Генштаб. Только через неделю мы были обеспечены авиабилетами, но на какой-то странный рейс с промежуточными посадками: Москва–Одесса–Никосия–Дамаск.

Летим в полупустом салоне Ил-18. В Одессе подсаживается группа пожилых людей: четыре женщины и столько же мужчин. Между собой говорят на языке, похожем на иврит, что сразу привлекло наше внимание. Дипотношения и авиасообщения с Израилем уже несколько лет как прерваны, а тут целая группа представителей формально враждебной нам страны. Они спокойно расселись рядом с нами, вытащили из сумок кто журналы, кто книги на иврите (теперь уже точно: буквы их алфавита ни с чем не спутаешь) и углубились в чтение.

Через час-полтора полета после обеда с рюмкой шнапса мой слишком любопытный и несдержанный приятель поинтересовался у наших соседей, кто они, откуда и как оказались в самолете, направляющемся в Дамаск. Вполне дружелюбно и улыбаясь один из них на смеси русского, английского и иврита объяснил нам, что все они являются ветеранами Второй мировой войны и прибыли в СССР из Израиля с женами по приглашению Союза обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Сначала они гостили в Москве, а затем на пути к себе в страну по каким-то там причинам заехали в Одессу, где и сели в самолет до Никосии, а там пересядут на рейс в Тель-Авив.

Затем в беседу вступили и другие израильтяне, которые на той же смеси языков рассказали нам о том, что ветеранские связи, несмотря на разрыв официальных отношений между нашими странами, никогда не прерывались. Было интересно узнать, что обмен визитами ветеранов осуществляется довольно интенсивно. В Израиле, по их словам, очень трепетно относятся ко всему, что связано со Второй мировой войной, и население в своей массе испытывает большую симпатию к Советскому Союзу как стране, победившей германский нацизм и тем самым спасшей евреев в Европе от неминуемой гибели. Мы узнали, что большая часть населения Израиля в определенном возрасте, естественно, в той или иной форме участвовала во Второй мировой войне либо является жертвами геноцида.

Представляла интерес и информация о том, что в Израиле много памятников, посвященных этой войне, а в столице есть даже парк имени Красной армии, где каждый год 9 мая при огромном стечении народа возлагаются венки и букеты цветов к сооруженному мемориалу в честь погибших на войне советских воинов. Данный факт особенно поразил нас, поскольку буквально у всех членов нашей группы отцы и деды были участниками войны, память о них для нас была свята. В этой связи рассказ наших собеседников и их спокойная и дружелюбная манера держаться и вести беседу не могли не вызвать наших симпатий по отношению к ним.

Мой расчувствовавшийся приятель предложил всем выпить за Победу, для чего даже презентовал пару бутылок водки из своего сувенирного запаса. Любопытно, что этот благородный порыв поддержали и женщины. Одна из них, очень похожая на Голду Меир (в те годы израильского премьера), в свою очередь, поинтересовалась, кто мы такие и куда летим. Мы не стали уходить от ответа и прямо заявили, что являемся офицерами Советской армии, военными переводчиками, летим работать в «воюющую с Израилем Сирию». Это не вызвало какой-либо негативной реакции у наших собеседников, а все та же женщина, лучше остальных изъяснявшаяся по-русски, подняла стаканчик со шнапсом и предложила тост за нас, сопроводив его словами о том, что мы еще очень молоды и должны беречь себя, чтобы «не огорчать родителей»!

До посадки в Никосии оставалось совсем немного времени. Мы еще успели немного поговорить и даже обменяться с израильтянами монетами. Один из них вытащил из сумки блок израильских сигарет, распечатал его и в качестве сувениров вручил каждому из нас по пачке. В аэропорту кипрской столицы мы все вместе вышли в транзитный зал прилетов и тепло попрощались с нашими временными попутчиками, которые проследовали в стоящий невдалеке белый воздушный лайнер со звездой Давида на хвосте.

Мы же продолжили путешествие. До Дамаска было около часа лета. Мы все еще находились под впечатлением от контактов с, как оказалось, ментально близкими нам, поистине «нашими людьми», хотя и из формально недружественного государства. С другой стороны, нас задевал и тот факт, что возвращаемся мы после отпуска в «дружественную страну», но что-то никто из нас не слышал и тем более не видел там и намека на память о тех, кто сложил голову в самой кровопролитной в истории войне с общечеловеческим злом – с нацизмом!