Перуанский самурай

Экзотический перуанский президент так и не создал жесткий режим, остановившись на «делегативной демократии». Фото Reuters

Мы продолжаем рассматривать латиноамериканский феномен каудильизма («Неувядающий цветок каудильизма», «НВО», 11.03.21), («Мексика без вождей и преемников», «НВО», 22.07.21.), («Аргентинский каудильо генерал Перон», «НВО», 20.08.21).

Сегодня – речь о Перу. Это страна с численностью населения свыше 31 млн человек, раскинувшаяся на побережье Тихого океана.

НАЧАЛО ПУТИ

Некогда туда с родителями приплыл на пароходе младенец японского происхождения Альберто Фухимори. Его появлению на общенациональной арене предшествовала почти детективная история. Он родился в семье эмигрантов на корабле, еще не достигшем территориальных вод Перу.

Когда у Фухимори возникли властные амбиции, он столкнулся, казалось бы, с непреодолимыми трудностями: Конституция позволяет баллотироваться на высший государственный пост только перуанцам по рождению. Человека, сделавшего ему поистине царский подарок, звали Владимиро Монтесинос (он выправил свидетельство о рождении Фухимори, тот стал перуанцем). Его полное имя Владимиро Ильич Ленин Монтесинос Торрес. Впоследствии, заняв кресло главы государства, Фухимори щедро отблагодарил своего благодетеля, занявшего должность руководителя спецслужб, выполнявшего деликатные поручения шефа. Но это произошло потом.

В 1990 году Фухимори, неожиданно для общественности, словно черт из табакерки, выскочил на политическую арену. 49-летний инженер-агроном, скромный, мало кому известный ректор столичного сельскохозяйственного университета Ла Молина, одолел во втором туре заведомого фаворита, представителя истеблишмента, всемирно известного писателя Марио Варгаса Льосу. Одержал победу на выборах главы государства, завоевав 62,5% голосов.

ПРЕЗИДЕНТ-РЕФОРМАТОР

Вступив в должность, без всякой раскачки взялся за преодоление экономического спада и политического хаоса, в котором эта мультиэтническая страна находилась в течение длительного времени. И добился впечатляющих успехов. Правительству удалось справиться с гиперинфляцией, снизив ее с 7,650 до 4,8% в 1999 году, изменить динамику ВВП от падения в 5,4% до ежегодного прироста в 4%, резко выросли иностранные инвестиции. Важным достижением явилось существенное увеличение иностранных инвестиций, главным образом за счет широкомасштабной приватизации неэффективных и нерентабельных предприятий государственного сектора, перешедших под контроль частного капитала. Для сравнения: ежегодный приток инвестиций в 1980-е годы составил 30 млн долл., а во второй половине 1990-х годов – около 2 млрд.

Перу вошла в число 10 развивающихся стран, куда направлялся основной поток зарубежных инвестиций. Эти меры позволили смягчить острейшие социальные проблемы. 1990–1997 годы отмечены уменьшением безработицы (с 22 до 7,1%), повышением минимальной зарплаты (с 48 до 115 долл.) и размера пенсий (с 30 до 90 долл.), ростом социальных расходов (с 21 до 40%). Были обезглавлены левые террористические группировки, среди них «Светлый путь», серьезно подорваны позиции наркомафии, уничтожены обширные плантации коки. В деловом мире заговорили о чуде и его творце.

Все было бы хорошо, сумей он добиться большинства мест в парламенте. Но этого не произошло, пропрезидентская коалиция «Перемены-90» получила 46 мест и уступила Перуанской апристской партии, завоевавшей 57 кресел. Фухимори 5 апреля 1992 года распустил Национальный конгресс, совершив «институциональный переворот». Уверяют, что в необходимости подобной акции подверженного мистике технократа убедил астролог, ибо «таким образом расположились звезды». Общество в целом одобрило такое решение. Его поддержало свыше 70% населения.

ТРАДИЦИОННОЕ ОБНУЛЕНИЕ

Годом позже на референдуме одобряется Конституция, предоставившая главе государства исключительно широкие полномочия, вплоть до роспуска парламента и судебных органов, право на повторное избрание непосредственно по завершении предыдущего мандата, что запрещалось прежним Основным законом. Таким образом, Перу превращалась в суперпрезидентскую республику, где остальные ветви власти играли второстепенную роль, а в случае неповиновения – их репрессировали.

В 1995 году согласно обновленной Конституции Фухимори избирается на второй срок. Он взял верх над основным соперником, видным дипломатом, бывшим Генеральным секретарем ООН Хавиером Пересом де Куэльяром, заручившись поддержкой 64,4% электората. Уверовав в божественное предначертание, Фухимори задумал выдвинуться в третий раз.

В мае 1997 года возник конфликт между парламентом и Конституционным судом, который завершился отставкой четырех из семи судей, отказавших Фухимори в праве выдвигаться в 2000 году. Затем конгресс одобрил так называемый Закон о подлинной интерпретации Конституции. Документ устанавливал, что первым сроком пребывания Фухимори на высшем посту следует считать не 1990–1995 годы, а 1995–2000 годы. Это аргументировалось тем, что первый срок пришелся на период «до принятия Конституции», ее действие не распространяется на прошлое.

Очередную победу одержал благодаря использованию административного ресурса, подтасовки результатов народного волеизъявления и беспрецедентного нажима на соперников. Правящему блоку для доминирования в парламенте не хватило девяти мандатов. Предпринимались экстренные меры, вскоре фракция стала стремительно расти. К началу работы конгресса она насчитывала 64 человека, а в момент избрания руководства – 70. Позже выяснилось: это достигалось банальными подкупами.

28 июля 2000 года Фухимори вновь вступил в должность, но оппозиция наращивала давление, и недовольство выплеснулось на улицы. Накануне инаугурации в столице состоялся многотысячный мирный марш. Обстановка накалилась, когда по телевидению показали эпизод передачи Ильичом взятки 15 тыс. долл. одному из депутатов за переход во фракцию. Разразился громкий скандал, потрясший общество. Архиепископ Лимы Луис Сиприано, имея в виду Монтесиноса, сказал: «Следует отсечь гангрену». Но президент его не услышал.

ОКОЛОВЛАСТНЫЕ КУЛЬБИТЫ

Фухимори решил успокоить сограждан: заявил о готовности сократить срок своих полномочий до года и провести внеочередные выборы. Спустя пару месяцев он отправился на саммит АТЭС в Брунее, где вел себя тише воды и ниже травы, избегая контактов с зарубежными коллегами. На обратном пути его самолет приземлился в Японии, он попросил политического убежища. Позднее отправил по факсу в Лиму прошение об отставке.

Возмущению депутатов не было предела. За предложение сместить его с поста президента по причине «моральной неспособности» руководить государством проголосовали 62 депутата, против – 9, столько же воздержалось. Этим же постановлением он пожизненно лишался права занимать выборные должности.

Находясь на родине предков, он чувствовал себя в безопасности и намеревался вновь выдвинуться в президенты в 2006 году. Перу добивалась выдачи беглеца, Япония противилась этому, ссылаясь на отсутствие соответствующего соглашения. Тогда Лима объявила его в международный розыск.

22 месяца он находился под надзором полиции в ожидании вердикта. В надежде на получение иммунитета принял приглашение баллотироваться в верхнюю палату японского парламента от крохотной партии. Но потерпел неудачу. 21 сентября Верховный суд удовлетворил просьбу об экстрадиции.

В Перу экс-президенту инкриминируются тяжкие уголовные преступления: попустительство деяниям ближайшего окружения, личное участие в уничтожении людей, инициирование кампании по стерилизации женщин из индейских деревень с целью снижения рождаемости.

22 сентября 2007 года вернулся на родину. Но не свободным гражданином, а в наручниках. По окончании скрупулезного процесса Верховный суд обнародовал вердикт. По совокупности преступлений против человечности бывший президент приговорен к 25 годам заключения за нарушения прав человека. Ему инкриминировались интеллектуальное авторство и ответственность за убийства 25 граждан в столичных районах Barrios Altos и La Cantuta в 1991 и 1992 годах, похищение предпринимателя и журналиста. Эти акции проводились военным эскадроном с ведома главы государства, Вооруженных сил и специальных служб. Особо подчеркивался тот факт, что правительство пыталось всячески скрыть злоупотребления, совершенные в период правления.

Отклики в стране оказались неоднозначными. Так, Гизела Ортис, представительница членов семей жертв геноцида, заявила, что «впервые судебная власть прислушалась к возгласам жертв». Ее коллега Эдуардо Бертони отметил тот факт, что суд квалифицировал дело как преступление против человечности, что редкость в международных инстанциях. Бывший президент Алехандро Толедо подчеркнул, что осуждение – это урок для мира, особенно для политического класса страны.

Сторонники Фухимори, включая адвокатов, не скрывали своего возмущения вердиктом Верховного суда. Его дочь Кейко – депутат парламента – заявила, что это фарс, а не юридическое решение, и вывела на улицы многочисленных манифестантов с требованиями пересмотра дела. Конгрессмен Карлос Фернандо Раффо, избранный от Лимы, выразился витиевато: «Приговор – это плод ненависти и мести, политической конфронтации разделенной страны, в которой побежденные осудили победителя и приговорили его к тюремному заключению».

РЕАКЦИЯ МИРОВОГО СООБЩЕСТВА

Международная, в том числе латиноамериканская общественность исключительно позитивно отреагировала на постановление, назвав его историческим. Эксперты сходились во мнениях, что это беспрецедентный случай для континента, «ибо впервые бывший конституционный президент осужден в собственной стране за преступления против человечности».

Представитель Amnistia Internacional Хавьер Сунига, присутствовавший на процессе в качестве наблюдателя, заметил, что это приговор – один из важнейших за последнее время, имея в виду «ответственность главы государства за преступления, совершенные структурами, которыми руководил либо помогал создавать». Речь шла об образцовом для всего мира приговоре с точки зрения подхода к доказательной базе. Это способно оказать глубокое воздействие на рассмотрение других случаев попрания прав человека.

Марина МакФарланд, наблюдатель от Human Rights Watch, заявила, что «послан позитивный сигнал миру, означающий, что национальная судебная инстанция способна рассматривать дела, касающиеся нарушений прав человека. Этим вердиктом и своим поведением на протяжении всего процесса суд продемонстрировал, что даже бывшие главы государств не могут оставаться безнаказанными за совершенные тяжкие преступления».

Председатель Постоянной ассамблеи прав человека Боливии Роландо Вильена заявил испанскому информационному агентству, что речь идет о решении, показывающим пример всем остальным, как действовать в ситуациях злоупотребления властью.

НАСЛЕДНИЦА ПО ПРЯМОЙ

Дело отца в изменившихся условиях пыталась продолжить дочь Кейко. Она неизменно подчеркивала свою близость к отцу. После его развода с супругой Сусаной Игучи исполняла роль первой дамы, сопровождала президента на официальных мероприятиях. Попутно участвовала в электоральных кампаниях. Первую попытку сделала в 2011 году. Тогда уступила отставному полковнику Ольянте Умале. Разница – 3%. Спустя пять лет ее соперником оказался Педро Пабло Кучииски, либеральный экономист. В той битве отстала на 0,2 %. Несмотря на неудачи, упорно двигалась к цели.

В третий раз Кейко баллотировалась в 2021 году. Во второй тур вышли двое. Один ратовал за усиление роли государства, национализацию ключевых отраслей хозяйства, дополнительные налоги на доходы горнодобывающих компаний, созыв Конституционной ассамблеи для реформирования Основного закона. Соперница выступала за сохранение политического устройства, за социальную рыночную экономику, адресную поддержку слоев населения, пострадавших от пандемии. Она опиралась на электорат столицы, он – на жителей провинции.

В условиях сшибки моделей Кейко вновь уступила, но признала результаты. Она готова бороться в следующем цикле. Обновленный фухиморизм пока не прошел. Эпопея Альберто Фухимори завершилась.

Аргентинский ученый Гильермо О’Доннелл назвал режим «делегативной демократией». Ее признаки: сочетание псевдодемократической оболочки с авторитарной сущностью; гипертрофированная роль первого лица, превращение законодательной и судебной властей в исполнителей его воли; игнорирование общепризнанных норм и принципов, использование грязных технологий для достижения целей.