Александр Асафов Весна этого года ознаменовалась фактическим началом президентской избирательной кампании. Основным вопросом, внятного решения которого пока нет, для федеральной власти было и остается повышение явки на предстоящих выборах – с учетом снижения интереса к политике у населения, переключения его на социальные и экономические проблемы.
Наряду с переносом дня голосования с не имеющей идеологического и символичного наполнения даты 26 марта на 18 марта – годовщину воссоединения Крыма с Россией – предпринимаются и другие методы повышения явки.
В СМИ упоминалась идея, рожденная в администрации президента, о проведении в ряде регионов референдумов по острым социальным вопросам. Это могло бы реально повысить интерес к выборам, обеспечив прямую связь граждан с региональной властью и вовлечение аполитичных, но имеющих очерченное мнение по социальным и иным острым вопросам региона жителей в политическую повестку.
Антон Алиханов, врио губернатора Калининградской области, и Сергей Левченко, губернатор Иркутской области, уже объявили о намерении провести свои региональные референдумы.
Алиханов, активно (и зачастую удачно) работающий над повышением собственной популярности среди населения, предложил совместить референдум с единым днем голосования – 10 сентября, чтобы получить репутационные очки уже в этом году и сразу конвертировать их в поддержку собственной кандидатуры на губернаторских выборах. Левченко, уже прошедший через прямое волеизъявление граждан в 2015 году, а следовательно, уверенный в своих электоральных позициях, поддержал инициативу проведения плебисцита 18 марта 2017 года.
Вопросы, выносимые губернаторами на всенародное голосование, серьезно отличаются. Алиханов ставит на голосование восемь тем. От бытовых – таких, как отношение населения к строительству свинарника вблизи поселка, до популистских и резонансных – например, об установке в регионе памятника Сталину. Левченко же настаивает на народном волеизъявлении лишь по одному вопросу – о возврате прямых выборов мэров.
На первый взгляд ситуации идентичны – два руководителя регионов, две инициативы, важные не только на региональном, но и на федеральном уровне, два понятных инструмента повышения интереса населения к политике с прогнозируемым результатом. Однако есть и существенная разница, которая не замедлила себя проявить при дальнейшем обсуждении предложенных референдумов.
Предложение Алиханова было воспринято, что называется, на ура и высоко оценено экспертами. Очевидно, что никаких проблем у него по этим вопросам не возникнет. А вот вопрос о референдуме в Иркутской области сейчас будет направлен в суд: депутаты Заксобрания не смогли принять решение о его проведении. Не удалось это сделать и на внеочередной сессии 14 июня.
Для того чтобы понять, в чем же все-таки различие между этими инициативами, необходимо разобраться в хитросплетениях региональной политики.
Проведение референдумов является не только и не столько инструментом повышения явки. На самом деле это инструмент для решения серьезных политических задач регионального уровня, о котором вспомнили по случаю главной избирательной кампании страны. Главам регионов референдум нужен именно для этого, а не для выражения лояльности Центру, хотя обеспечение явки, безусловно, является важнейшей задачей для каждого из них.
Для Антона Алиханова сейчас единственной и главной задачей является успешное прохождение выборов. Он должен стать губернатором, получив мандат доверия от населения региона. С учетом того, в каких условиях проходит кампания: низкая конкуренция, массированный и грамотный пиар молодого врио, сложности при прохождении муниципального фильтра, – победа Алиханову практически гарантирована.
Но сколько будет весить его победа при явке, например, в 10–15%? Правильно – ничего не будет весить. Для большинства жителей области он так и останется «назначенным сверху», «чужим» – несмотря на все свои PR-усилия. А низкая явка будет лежать черным пятном нелегитимности на его избрании и дальнейшей работе, что ставит под вопрос ее эффективность.
Для Алиханова референдум – это способ повысить явку на своих выборах и укрепить лояльность к своей персоне среди жителей региона. Именно поэтому он настаивал на проведении «референдума по острым социальным вопросам» в день голосования – 10 сентября 2017 года. Чтобы потом избежать обвинений и ярлыков типа «губернатор 7% жителей Калининградской области». И, что не менее важно, доказать, что он способен эффективно провести и главную избирательную кампанию страны.
Для Сергея Левченко референдум – это способ в корне изменить архитектуру региональной политики. Дело в том, что после провала в 2015-м бывшего губернатора Сергея Ерощенко осколки его команды сконцентрировались вокруг действующего мэра Иркутска и в Заксобрании региона.
Несмотря на свои обширные амбиции и выраженную оппозицию к губернатору, эти осколки терпят одно поражение за другим. Когда Левченко отправил в отставку мэра-единоросса, это стало первым серьезным проигрышем. Вторым оказалась попытка оспорить отставку в суде, который подтвердил законность действий губернатора. Третьим поражением – и уже фатальным для этой команды – может стать ситуация с референдумом.
Дать Левченко возможность провести его – это показать, что губернатор опять смог добиться реализации своей цели. Не дать – значит войти в конфликт с коллегами по Госдуме (ее профильный комитет признал законным вопрос, предлагаемый для референдума), а главное – потерять остатки поддержки электората в преддверии президентских выборов.
Сейчас депутаты-единороссы, фактически находясь в патовой ситуации, тянут время, чтобы снять с себя всякую ответственность за происходящее. На фоне подобного «противостояния» у федерального Центра может возникнуть естественный вопрос: надо ли в ходе президентских выборов опираться на такую команду партии власти в регионе, которая не в состоянии решить даже свои несложные задачи?
