Почему ООН все чаще обвиняют в неэффективности

Фото Tayfun Coskun/Anadolu Agency via Getty Images

15 сентября в Нью-Йорке откроется очередная сессия Генеральной ассамблеи (ГА) ООН – организации, которая в конце октября будет отмечать 75-летие своего существования. На этот раз мировые лидеры обратятся к своим слушателям исключительно в виртуальном пространстве. А сам Город большого яблока без многотысячных помпезных делегаций со всего света, да к тому же на вирусном полукарантине еще раз задаст давно перезревший вопрос: нужна ли ООН миру в том виде, в котором она уже столько лет существует? И что надо сделать, чтобы ее деятельность была полезной для рядовых людей, а не для ее сотрудников?

Начну с самого смысла существования этой организации и ее будущего. Как известно, СССР вступил в ООН, тем самым фактически подписавшись на подчинение ключевым не своим, а западным ценностям (плюрализм, разделение властей, пусть теоретическое, но все же равенство государств, подотчетность международному праву, права человека и т.д.). При этом наша страна впервые за всю ее историю была допущена на равных в клуб великих держав (пять постоянных членов Совета Безопасности), став одним из «двух мировых полицейских», как определял послевоенное мироустройство первый генсек ООН Трюгве Ли.

Но СССР больше нет, «полицейский» на свете (далеко не самый справедливый) – один. И делает он фактически все, что посчитает нужным вне зависимости от ооновских голосований и прочей «имиджевой движухи», отличающей деятельность ООН в нынешние времена. Хотя ООН смогла выполнить свою главную задачу – предотвратить третью мировую войну, жизнь подавляющего большинства населения планеты по-прежнему неустроенна, крайне нестабильна, откровенно бедна (более трети жителей Земли живут в полнейшей нищете). А вирусный кризис показал, что никаких эффективных механизмов защиты людей от подобных катаклизмов мировое сообщество так и не выработало.

Между тем ООН за последние годы все больше отстает от современных потребностей, теряет свою привлекательность среди политиков и широкой общественности (кроме желания туда трудоустроиться), которая имеет все меньше представления о ее деятельности. ООН и ее члены также подошли к черте, когда саму организацию и ее руководство все чаще обвиняют в неэффективности.

Тут, правда, надо учесть, что за последние 400 лет ни одна международная система не смогла просуществовать так долго, как ООН. Тот же Версальский договор развалился через 20 лет после подписания, решения Венского конгресса потеряли всякий смысл через 40 лет, да и Вестфальская система стала неактуальной через весьма короткий срок после своего создания. Поэтому рассуждения о том, что ООН надо распустить, полностью реформировать, перестроить, раздаются с момента ее создания. Но пока – ввиду отсутствия чего-то альтернативного – так и остаются благими пожеланиями.

Итак, кто бы и что бы ни предрекал ООН ввиду ее якобы бесполезности и несоответствия важности масштабов мировых проблем, ее работа (или бездействие, как кому больше нравится) – прямая вина и ответственность тех стран, которые являются ее членами. ООН не может быть лучше или хуже каждой отдельно взятой страны, в нее входящей. А то, что она хотя бы создает видимость совещательности ведущих мировых держав, уже само по себе не самое худшее, что можно себе представить. Это особенно очевидно на фоне неэффективности таких форумов, как G7, G20, ОБСЕ, БРИКС и им подобных.

При всем наборе острейших мировых проблем, стоящих нынче перед человечеством, для ООН, на мой взгляд, первостепенными являются все-таки два вопроса – финансирование и кадры. Кто платит больше других, тот и имеет максимальное влияние на принятие подобной структурой решения. Если это не финансовая благотворительность или элементарное разбазаривание государственных средств.

Так вот, явно прозападный крен при принятии практически всех решений ооновскими структурами связан прежде всего с доминированием в ее бюджете денег из казны США, Японии, стран Евросоюза, которые и «принуждают» ООН и ее структуры выполнять собственные распоряжения, а вовсе не принимать во внимание чаяния и надежды других «народов мира». И пока подобное положение дел будет сохраняться, основные решения ООН (кроме тех, где сохраняется право вето России и Китая и где подобные сюжеты можно пока еще блокировать) будут идти вразрез с российскими государственными интересами.

По кадрам так и вовсе ооновская тематика для подавляющего большинства обитателей планеты – тайна за семью печатями. Как человек, который работал в ООН, обойдя так называемые национальные квоты и не будучи государственным чиновником или кем-то из их родственников – а только они из РФ и других стран могут попасть на ооновские посты, – могу со всей уверенностью констатировать. Пока тот формат комплектования кадров ООН, который нынче существует, будет сохраняться – от назначения генсека и его замов до рядовых сотрудников миссий в поле, – ничего эффективного и осуществляемого в интересах рядовых граждан сделать будет невозможно.

Наверное, мало что изменится после интернет-обращений глав мировых государств на нынешней сессии Генассамблеи. А о том, что там и кому пообещали с высоких электронных трибун сильные мира сего, подавляющее большинство людей и вовсе не узнает. Но то, что вся система существующих международных отношений нуждается не в фасадной рихтовке, а в коренном пересмотре, не вызывает сомнения даже у самых рьяных защитников дальнейшего ооновского существования.

Другой вопрос – как это практически осуществить, чтобы и третья мировая война ненароком не началась, и всемирное раздражение по типу «работы» ВОЗ в условиях вирусного нашествия не было столь очевидным.