Максим Артемьев
Фото Reuters
Геополитическое поражение России в Украине в ходе острого кризиса 2013–2014 годов стало тяжелым уроком для властей РФ.
Конечно, основную вину за ту внешнеполитическую и дипломатическую катастрофу несет бывший президент Виктор Янукович – партнер российской власти, который не сумел выстроить адекватную ситуации стратегию и тактику поведения. Подобный исход и являлся целью украинской оппозиции. А потеря Украиной Крыма и половины Донбасса рассматривались противниками Януковича как вполне приемлемая цена.
В кризисе 2013–2014 годов вплоть до свержения Януковича Россия не играла активной роли, и в качестве основных акторов и посредников выступал коллективный Запад в лице различных его представителей. Москва тогда показала, что не готова к активной дипломатии и работе на опережение. Нынешний кризис в Белоруссии демонстрирует, что определенные уроки извлечены, и сегодня Кремль готов применять и «мягкую силу», и оказывать своему клиенту многостороннюю помощь, не упуская инициативы, но при этом действуя не на виду.
До дня голосования по выборам президента Республики Беларусь и в первые дни после него Александр Лукашенко проводил вполне самостоятельную политику, ориентированную на «равноудаленность». Ярким воплощением этой политики стала история с задержанием 33 вагнеровцев из России. Казалось даже, что антироссийские тенденции в его кампании преобладают. Возможно, белорусский президент считал, что такой подход привлечет к нему больше голосов, особенно тех избирателей, кто смотрит в сторону от России.
Однако, как выяснилось, заигрывания с постсоветским национализмом неорганичны для Лукашенко, и он на этом не приобрел доверия прозападной публики, каковая и вышла на улицы с протестами. В таких условиях оставалось только звонить в Москву Владимиру Путину, о чем белорусский лидер и поспешил заявить при первом серьезном давлении общества на него. Так был подтвержден статус Кремля как последней инстанции для разрешения споров и оказания поддержки – шаг, на который Янукович не пошел. Москва выдержала паузу. Владимир Путин долгое время вообще избегал делать каких-либо заявления о ситуации в Белоруссии. Но, как теперь становится ясно, оперативные меры были приняты незамедлительно. Резкое изменение пиар-политики Лукашенко следует связать именно с российским содействием и участием.
Настоящий перелом начался после знаменитого облета Лукашенко Минска на вертолете. Зрителю была явлена новая картинка брутального Лукашенко, сжимающего руках оружие и не отпускающего от себя сына. Смысл такого послания был ясен – власть я не отдам, готов сражаться за нее до последней капли крови вместе со своим ребенком. Соответственно протестующие должны были задуматься о цене свержения диктатора.
Дальнейшие шаги в пиар-обеспечении власти были столь же грубо незамысловаты. Они могли вызывать (и вызывали) насмешки у продвинутой публики, но их целью не было сообщение каких-либо достоверных фактов. И лязгающие танки у границ Белоруссии, и претензии Варшавы на Гродно, и американские и польские агенты, и «перехваченный разговор», и «бегство за границу» оппозиционеров – все это преследовало только одну цель: передать «той» стороне, что уступок не будет и что власть расценивает угрозу как очень серьезную и потому воздерживаться от крайних мер в случае необходимости не станет.
Важно и то, что о Лукашенко говорят – в данном случае не важно, что; главное, что он заглушает иных поставщиков новостей. И президент не прячется, не отмалчивается, как Янукович в свое время. Каждый день он на виду. Его символическое братание со спецназом, охраняющим его резиденцию, особенно сильно контрастировало с откровенной сдачей Януковичем бойцов «Беркута».
Готовностью решительно применять силу Александр Лукашенко и отличается от Виктора Януковича. Он уже продемонстрировал показную жестокость при разгоне самых первых протестов, так сказать, авансом – вспомним слова Дмитрия Медведева об украинском кризисе: «Власть не должна быть тряпкой». Но то насилие не было подкреплено медийно-идеологически. Сцены побоищ не получали внятного разъяснения. Теперь же дошла очередь и до него.
Российское содействие заключается не только в нахождении удачных пиар-ходов для президента Белоруссии. Оно предлагает перспективную программу на будущее. Лукашенко именно в ходе беседы с российскими журналистами показал готовность к переменам, даже сказал про досрочные выборы. Запущенная им (видимо, с легкой руки кремлевских пиарщиков) тема про выработку новой Конституции должна служить для сбалансированного образа президента: с одной стороны, его ничем не напугать, с другой – он открыт для реформ, он слышит глас народа, готов признавать свои ошибки: «Наверное, я все-таки пересидел… Наверное, какой-то части людей чуть-чуть надоело».
Разумеется, речь не идет о сдаче пресловутого суверенитета. Если Лукашенко укрепит сейчас свои позиции и в обозримом будущем ему не будет угрожать смещение в результате переворота, то будет наблюдаться дрейф от России, как это и бывало всегда прежде, начиная с урегулирования конституционного кризиса 1996 года при участии Москвы. В Кремле, разумеется, не питают иллюзий на этот счет.
Там решают свои текущие проблемы – недопущение «потери» Белоруссии, подобной «потери» Украины в 2014-м, когда пришлось компенсировать политический провал силовыми действиями с тяжелыми дипломатическими последствиями. Важно также создание прецедента купирования цветной революции в зародыше – того, что прежде никогда не удавалось.
Да, с победителям революций в Киргизии и Армении удавалось договориться – но уже после свержения предыдущей власти. В Минске, очевидно, подобное не удастся, и любые силы, которые бы могли прийти на смену Лукашенко путем силового свержения, явно стали бы проводить курс, неугодный Москве. У Белоруссии нет внешней ловушки, подобной Карабаху, которая бы удерживала ее в сфере российского влияния. Как показывает опыт Украины, а ранее – Прибалтики, в случае обострения отношений с Россией при отсутствии иных ограничивающих обстоятельств лимитрофы делают выбор в пользу решительного разрыва с Москвой. Даже ценой ухудшения экономического положения.
Поэтому избранная Россией стратегия оказания содействия режиму Лукашенко – но без видимого прямого участия (формально оно ограничилось итоговым заявлением Владимира Путина о готовности послать силовиков в Белоруссию, а после добавилось сообщение о кредите в 1,5 млрд долл.) – может считаться работой над ошибками украинского кризиса. Насколько она эффективна – покажут ближайшие месяцы. n
комментарии(0)