Анастасия Башкатова
Фото Reuters
Самым интригующим разделом готовящейся в правительстве Стратегии социально-экономического развития до 2030 года стал «новый общественный договор». Судя по той информации, которая уже обсуждалась экспертами и СМИ, в этом случае предполагается объединить под руководством вице-премьера Татьяны Голиковой усилия социальных ведомств для развития сфер здравоохранения и образования, борьбы с бедностью, улучшения демографической ситуации, выстраивания эпидемиологического щита страны.
То есть особый политический смысл в эту формулировку как будто не вкладывается, а речь идет исключительно о преобразованиях в социальной сфере. Причем пока создается впечатление, что «новый общественный договор» предполагает реализацию «старых» обещаний и обязательств: государство будет граждан лечить и учить, возможно, качественнее, чем раньше; оно гарантирует удовлетворение минимальных финансовых потребностей; поможет семьям с рождением детей; постарается защитить от новых пандемий.
При этом ставка, судя по всему, будет сделана на максимальную адресность государственной поддержки, ранжирование бедных, выделение среди них наиболее нуждающихся и тех, кто пока может потерпеть. Начиная с 2021 года правительство будет рассчитывать прожиточный минимум в привязке не к потребительской корзине, а к медианному доходу населения. Медианный доход – это величина дохода, относительно которой у половины населения доходы выше, а у половины – ниже.
И как поясняли ранее «НГ» в пресс-службе Минтруда, при внедрении новой формулы прожиточного минимума использование его «в качестве индикатора эффективности политики по выведению из бедности граждан может быть затруднено». Потребуются дополнительные инструменты оценки бедности, «такая работа сейчас проводится Росстатом, Минтрудом и Минэкономразвития», сообщали в министерстве осенью прошлого года (см. «НГ» от 18.10.20). Таким образом, можно ожидать, что «новый общественный договор» будет предполагать появление в стране и «новых бедных» – тех, кому государство обязуется помочь в первую очередь, с кем оно и будет заключать новые «соглашения».
Но разве возможно ранжировать малоимущих? Практика показывает, что да. Уже хрестоматийный пример – ситуация с индексацией пенсий. Среди пенсионеров выделена категория тех, кто, по мнению чиновников, может потерпеть: работающие пожилые граждане. Как пояснял глава Минфина Антон Силуанов, «более справедливо помогать тем, кто нуждается, кто не работает».
И наступление даже повышенного пенсионного возраста – это больше не безусловный фактор для полноценного пенсионного обеспечения гражданина. Внедряются критерии, по которым разрешается временно сократить государственную поддержку, пообещав, конечно, пенсионеру, что все его права будут учтены и что, когда он уволится, ему вернут недополученное.
Причем не исключено, что внутри этой относительно новой классификации может появиться еще одна – более детальная. Ведь президент ранее призвал подумать о поддержке тех категорий работающих пенсионеров, которые трудятся на малооплачиваемых и малопривлекательных работах (см. «НГ» от 02.02.21). Значит, логично предположить, что нужно будет определить для них новые критерии нуждаемости: с какой зарплатой и на какой работе пожилой человек может претендовать на индексацию пенсии, а в каком случае – уже нет.
Еще один свежий пример дает Минтруд, объявивший о планах при назначении выплат на детей от 3 до 7 лет учитывать значительно больше, чем раньше, факторов: движимое и недвижимое имущество, доходы от сдачи имущества в аренду, проценты по банковским вкладам и пр. Так, семья получит выплату, если годовой доход от процентов по вкладам не превышает величину прожиточного минимума, то есть в среднем объем сбережения составляет порядка 250 тыс. руб., передают со ссылкой на пресс-службу информагентства.
Предполагается пространство для маневра. Как сообщается, семья, претендующая на пособие, может одновременно владеть разными видами собственности: квартирой, домом, земельным участком, гаражом, машиной, сельскохозяйственной техникой. И ограничения вводятся, если, допустим, семья владеет несколькими большими квартирами или домами. Также новая и мощная машина (до пяти лет и свыше 250 лошадиных сил) полностью перечеркивает планы на пособие, если это не семья с четырьмя и более детьми, владеющая микроавтобусом, в котором более пяти посадочных мест. Оговорок у инициативы много.
Важнее другое: пока эксперты спорят, насколько широко предоставленное властями пространство для маневра, на федеральном уровне создается прецедент с ранжированием малоимущих семей с детьми. И если опыт будет успешен, эксперименты с классификациями, с более жесткими или более мягкими критериями могут продолжиться и на других категориях получателей пособий.
Экономический контекст преобразований известен. Пребывая в состоянии хронической стагнации, страна встретила в прошлом году пандемию и новый кризис, нефтяной шок укрепил веру финансового блока в то, что накопление резервов – главный способ выжить.
Но можно предположить и политический смысл. Точечные финансовые инъекции, особенно если при этом будут изменены подходы к определению бедности, помогут властям уже в ближайшее время рассказать тем, с кем заключался «новый общественный договор», о «быстрых победах». Как поясняли в Минэкономразвития, новая стратегия предполагает достижение результатов, ощутимых гражданами не только в долгосрочной и среднесрочной перспективах, но и в краткосрочной – уже в конце этого года («быстрые победы»).
Теперь осталось понять, насколько велик риск, что за рамками «нового общественного договора» окажутся все те, кто не будет отнесен к «новым бедным», кого не удовлетворят «быстрые победы» в виде прибавок к пособиям, кто не готов существовать в парадигме выживания, а хотел бы перейти к удовлетворению иных, более сложных потребностей. Возможно, этим категориям граждан напомнят о солидарности и подготовят их к новому увеличению налоговой нагрузки. Такого исключать нельзя. Но какие обеспечат им условия и гарантии для развития? Этот вопрос открыт. И пока не ясно, планирует ли правительство в принципе на него отвечать.
комментарии(0)