Екатерина Энтина
Фото Reuters
В русских преданиях, былинах и сказках одно из центральных мест занимал волк. Как знает каждый ребенок, в паре с волком любил работать Иван Царевич. Ценил его. И неспроста. Осмысленность волчьего поведения, ум, хитрость и отвага внушали не только страх, но и уважение. Именно волк, по преданию, способен проворачивать самые сложные комбинации. Никогда не уничтожает жертв поголовно, а выбирает только тех, кто обречен. Проще говоря, настоящий серый кардинал в серой шкуре.
Несложно догадаться, к чему мы клоним. Фамилия сербского президента Александара Вучича переводится на русский язык как Волков. А внешняя политика Сербии при нем вполне соответствует былинному образу хитреца и комбинатора, которым традиционно предстает этот зверь. Так почему бы нам, выросшим на русских сказках, не подыграть «волку» ради общего успеха, вместо того чтобы еженедельно переживать на тему «введут ли сербы санкции»?
Какую почву для этого подготовил сам Вучич? В первые дни после начала российской спецоперации в Украине Совет по национальной безопасности Сербии осудил нарушение территориальной целостности какого бы то ни было суверенного государства, но вместе с тем отказался вводить санкции в отношении России, ссылаясь на национальные интересы. Обе позиции с упором на недопустимость санкционной политики в ущерб сербской экономике Вучич за последние месяцы в обращениях к нации повторил уже трижды. Это делает потенциальный отказ от следования озвученным принципам чрезвычайно сложным в практической политической жизни.
Не менее изящно торгуется вопрос европейской интеграции Сербии. С одной стороны, по итогам встречи сербского президента с канцлером ФРГ Олафом Шольцем и рядом министров 4–5 мая немецкая сторона от имени ЕС открыто пообещала Сербии и всем странам региона членство в Евросоюзе в ускоренном порядке. Стремлениям Белграда это полностью отвечает, но, как и прежде, все упирается в вопрос объявленной цены – признания независимости самопровозглашенного Косово. И хотя Вучич в течение последних пяти лет несколько раз был очень близок к тому, чтобы подписать тот или иной договор с Приштиной, сегодня, в условиях, когда начался слом существующего миропорядка, шаг к признанию независимости Косово в обмен на членство в ЕС – не самое рациональное решение для Белграда. Балканские страны рассматривали евроинтеграцию как возможность системного социально-экономического обновления и повышения стандартов жизни. Вряд ли ЕС готов и способен обеспечить это сейчас. Неудивительно, что сербский президент одновременно заявил, что ФРГ – основной торговый партнер Сербии, а альтернативы ЕС в целом нет, и обнародовал результаты социологического опроса, свидетельствующего о том, что впервые евроинтеграцию поддерживает меньшинство (44%), а не большинство населения. Теперь он будет спокойно ждать осени и смотреть, на какие шаги реально готов пойти Берлин–Брюссель и как будет разворачиваться ситуация в мире.
Разнонаправленно закручен и вопрос энергодиалога. 3 мая Вучич присутствовал в греческом Александропулисе на церемонии по случаю начала строительства плавучей станции хранения и регазификации сжиженного природного газа. По возвращении заявил, что поставки по этому каналу в Сербию начнутся не ранее чем через полтора года. Ведутся переговоры о строительстве в стране объектов ВИЭ-генерации и судьбе компании «Электроэнергетика Сербии». В обращении к нации президент признал, что будущее – за зеленой энергетикой. А именно она, как мы помним, стала новой идеологией, положенной в основу будущего ЕС. При этом центральными вопросами остаются цена на российский газ и функционирование ведущей компании «Нефтяная индустрия Сербии», где мажоритарным акционером является «Газпромнефть». Российской стороне совместно с сербами уже удалось найти приемлемую формулу расчета цены на нефть: 20% добывается непосредственно в Сербии – расчет по этой доле идет по сниженной ставке. Но главное – чем закончатся переговоры по газу. Их итог повлияет на состав кабинета министров Сербии в смысле численности условно пророссийских лиц. Кабинет должен быть сформирован в августе.
Таким образом, сербский «волк» открыто приглашает и Брюссель, и Москву к реальным действиям. С чего такая прыткость и даже самоуверенность? И нужно ли, чтобы в текущих условиях Белград занял позицию безоговорочной поддержки Москвы? Исторически во внешней политике России в периоды стабильности сербы занимали второстепенное место. К ним относились с некоторым имперским пренебрежением. Однако в кризисные моменты отношений с западной частью Европы значение этого маленького, но гордого народа для России сложно переоценить. Вспомним обе мировые войны, 1999 год. И сегодня нам снова крайне важно, как поступит Сербия. Не секрет, что Германия всегда противилась созданию сильного славянского государства на Балканах, с XIX века видя в этом противостояние германизма и славянства. На протяжении двух столетий именно сербы в конечном итоге ломали план европеизации Юго-Восточной Европы по немецким лекалам. В последние годы происходило то же самое: размывание привлекательности идеи европейской интеграции началось на Балканах с Сербии. Благодаря проведению многовекторной внешней политики Белград продемонстрировал намного большую устойчивость к вызовам мировой экономики, чем соседние Хорватия или Болгария.
Вкупе с таким позиционированием никуда не исчезающие симпатии сербского народа к русскому ломают германскую модель рационального институционального развития Европы. Сербы – и об этом Вучич, как и любой другой местный политик, прекрасно знает – никогда не будут «своими» для сегодняшнего ЕС. Непредсказуемость их поведения пугает европейский истеблишмент. И если риторика о том, что греки или болгары могут стать «троянским конем» Москвы в ЕС, в свое время была среди евробюрократов не более чем политической игрой, то в случае с сербами это реальное опасение. Поэтому важнейшая задача на юго-восточном направлении для Берлина сегодня – нанести максимальный стратегический ущерб российско-сербским отношениям. Сделать это можно только через навязанное решение национальных вопросов на Балканах.
Если Белград займет однозначно пророссийскую позицию, это будет тут же использовано Берлином и Вашингтоном для силового решения сербского вопроса под предлогом якобы существующей угрозы миру. При этом сербские вызовы – не только вопрос о статусе Косово, но и положение Республики Сербской, права сербов в Черногории, непрекращающиеся нападки на Сербскую церковь. На двойные стандарты Запада в отношении независимости Косово и ДНР/ЛНР Владимир Путин справедливо указал на встрече с генсеком ООН Антониу Гутерришем 26 апреля. Вместе с тем Евро-Атлантика два десятилетия пытается вывести косовский вопрос из состояния прецедента: оказание исключительного давления на Белград с целью вынудить добровольное признание независимости Приштины сейчас ею открыто декларируется. Если это произойдет, то формально исчезнет и прецедент, на основе которого частично выстраивается российская позиция по праву нации на самоопределение.
Напротив, хитрая и эмоционально не всегда приятная России позиция Вучича позволяет сохранять и наращивать европейский раскол по вопросу энергетического сотрудничества с Россией. Одно дело, когда недопустимость прерывания энергодиалога с Россией последовательно отстаивают одна-две страны – члена Евросоюза. На них всегда найдется управа и предмет для торга и компромиссов. Другое – когда их позиция дополняется страной – не членом ЕС, находящимся в центре транзитных энергоцепочек. Институционально ЕС не имеет механизмов давления на Белград: Сербия не открыла переговорную главу об общей внешней политике и политике безопасности, не имеет доступа к расширенным финансовым фондам Евросоюза. В этом смысле, пока сербы не вводят санкции, нормативная сила ЕС ограничена. Пока не признали Косово, свобода российского маневра – внешнеполитического и международно-правового – шире. Время, которое своим балансированием нам обеспечивают сербы, бесценно. Это важно. А фамилии наши предки просто так не давали.n
