Андрей Серенко
Фото Reuters
Россия может попытаться занять нишу главного гаранта продовольственной безопасности талибского Афганистана. В пользу такого предположения говорит недавнее заявление и.о. министра торговли и промышленности в правительстве «Талибана» (организация запрещена в РФ) Хаджи Нуриддина Азизи. По его словам, Москва и Кабул заключили «предварительный договор» о ежегодных поставках 2 млн т российской пшеницы Афганистану. Однако при этом остается открытым вопрос о трансформации экономического влияния Москвы в новые политические возможности на афганском направлении.
Как отметил Нуриддин Азизи, помимо зерна российская сторона пообещала также поставить талибскому правительству 2,5 млн т горюче-смазочных материалов (ГСМ), по 1 млн т бензина и дизтоплива, а также 500 тыс. т сжиженного нефтяного газа. Предполагается, что все эти поставки пшеницы и ГСМ должны осуществляться поэтапно, в течение всего года (речь, видимо, идет уже о новом годе, который начнется в Афганистане в конце марта 2023-го). Пока не ясно, какой именно график поставок согласован, а также каким образом за эти российские товары будет расплачиваться правительство «Талибана». Во время августовского визита в Москву и Казань Нуриддин Азизи предложил бартерную схему реализации проекта, заявив, что за зерно и ГСМ из России талибы готовы заплатить изюмом и лекарственными травами. Неизвестно, согласилась ли на это предложение российская сторона.
Если предположить, что заявление Нуриддина Азизи не блеф (спецпредставитель РФ по Афганистану Замир Кабулов подтвердил факт «предварительного согласования» сделки), то можно говорить о намерении Москвы создать рычаг экономического давления на правительство талибов в Кабуле. Главным элементом этого рычага становится зерно, поскольку продовольственная проблема является сегодня едва ли не самой острой для Афганистана. По разным оценкам, до 20 млн афганцев сегодня недоедают, миллионы человек находятся на грани голодной смерти, тысячи жителей страны, в том числе дети, умерли от голода в 2022 году. Для режима талибов обеспечение продовольственной безопасности является одним из условий политического выживания, поскольку растущим недовольством афганцев не без оснований надеются воспользоваться вооруженные оппоненты «Талибана» как из Фронта национального сопротивления Афганистана (ФНСА), так и из запрещенного в РФ «Исламского государства» (ИГ).
Озвученные Нуриддином Азизи 2 млн т российской пшеницы могут практически полностью покрыть потребности населения страны в хлебе (хлебные лепешки остаются главным продуктом питания для большинства населения Афганистана). Фактически это означает, что в случае практической реализации сделки Москва получает возможность стать главным гарантом продовольственной безопасности нынешнего Афганистана, получив в свои руки мощный инструмент для потенциального влияния и на политический процесс в этой стране. В частности, на режим талибов, его правительство в Кабуле.
Очевидно, что грех такой возможностью не воспользоваться – если, конечно, Москву всерьез интересует усиление российских политических позиций в Афганистане. И ради достижения этой цели можно пойти не только на бартерные схемы оплаты поставок, но и максимально снизить цену на поставляемое зерно. Хотя, возможно, у талибов к весне 2023 года, когда планируется начало реализации «предварительных договоренностей», уже не будет проблем не только с бартерными, но и с денежными расчетами за товары из России. Возвращенный в середине сентября американцами в Кабул главный наркобарон Афганистана и всей Южной Азии Башир Нурзай, по некоторым оценкам, совсем скоро приступит к реализации огромных запасов героина и иных наркотиков, которые сейчас находятся под контролем талибов. Эффективный сброс части этих героиновых резервов на региональный и международный рынок принесет талибам миллиарды долларов, часть которых вполне может пойти на оплату российских поставок.
Другой вопрос: есть ли у Москвы сегодня возможности конвертировать потенциально успешный коммерческий проект в ресурс реального политического влияния в талибском Афганистане? Для этого необходимо наличие постоянной, надежной и доверительной коммуникации как минимум с одним из реальных центров силы в талибской системе. Таких центров несколько – группа Хайбатуллы Ахунда в Кандагаре, группа Сираджуддина Хаккани, группа муллы Абдула Гани Барадара, группа муллы Мохаммада Якуба в Кабуле, ну и в перспективе, возможно, группа Башира Нурзая. Судя по тому, что договариваться о бензиново-зерновой сделке приезжал в августе в Москву Нуриддин Азизи, у российской стороны есть контакт с группой муллы Барадара (Азизи – его человек). Однако известно, что мулла Барадар также поддерживает давние и очень тесные связи с США: именно он в феврале 2020 года подписал от имени «Талибана» скандальную сделку с американцами в Дохе, которая в итоге и открыла талибам путь к власти в Афганистане. Вряд ли мулла Барадар согласится разменять «предварительно согласованный» российский хлеб и бензин на взаимовыгодное многолетнее личное партнерство с вашингтонскими контрагентами. Контакты же московских эмиссаров с муллой Якубом или с Сираджуддином Хаккани сложно считать надежными настолько, чтобы строить на их основе долгосрочную модель российского влияния в Афганистане. Надеяться на Башира Нурзая, в прошлом агента американских спецслужб, проведшего, по официальным данным, более 10 лет в одной из тюрем США, тем более не стоит: скорее всего за эти годы у главного афганского наркоторговца сложились свои, эксклюзивные отношения с американскими друзьями. Наконец, канал Хайбатуллы Ахунда абсолютно недоступен Москве.
Таким образом, сегодня складывается крайне досадная для РФ ситуация. С одной стороны, Россия может уже через несколько месяцев получить рычаг достаточно мощного экономического (бензиново-зернового) влияния в Афганистане. Однако, с другой стороны, она не имеет необходимой политической инфраструктуры, чтобы это влияние реализовать на практике, превратив его в инструмент достижения своих политических целей через постоянное и эффективное воздействие на центры принятия решений в «Талибане». Сумеют ли решить в достаточно короткий срок эту проблему профильные российские ведомства, неизвестно. Сложность заключается также в том, что конкуренты Москвы на афганском направлении не сидят сложа руки и тоже совершенствуют свои возможности влияния на различных главарей талибского режима. И, судя по некоторым признакам, делают это не без успеха.
