Юрий Сигов
Фото Reuters
Недавнее и второе уже по счету голосование в ООН по вопросу продолжающегося российско-украинского вооруженного противостояния мало что изменило в восприятии окружающим миром как самой сути конфликта, так и справедливости, по мнению Москвы, его начала и нынешней, весьма опасной для всей планеты фазы. За восемь месяцев с начала боевых действий число стран, не поддерживающих Россию, даже возросло, а тех, кто вроде и сочувствует Москве, стало еще меньше.
Да, все эти резолюции при голосовании в стенах ООН ровным счетом ничего с практической точки зрения не значат и никакого влияния на ход российско-украинского конфликта не имеют. Но тем не менее являются лакмусовой бумажкой того, как на международном уровне относятся и к самой России, и к проводимой ею в отношении Украины политике. Более того: руководители стран, пока еще не осуждающих Россию, дают понять, что чем дольше будет продолжаться военная операция против Киева, тем слабее будут позиции тех, кто еще вчера разделял российскую точку зрения на происходящее на российско-украинских фронтах.
В чем же основные причины того, что при всей справедливости самой сути ведения боевых действий Москвой против Украины на международном уровне ее не только все больше не поддерживают, но и все чаще осуждают? Я бы разделил эти причины на три основные – имиджевые, информационные и чисто военные.
Начну с военных, потому как на них базируются и все остальные вне зависимости от того, кто и сколько раз выступит на пресс-брифингах и какие данные о том или ином российско-украинском сражении приведет.
Для начала – только факты. На стороне Украины участвуют в боях наемники из более 50 государств (причем не только стран НАТО). Все чаще российские спецслужбы фиксируют прямое участие в боях на стороне Украины кадровых подразделений целого ряда недружественных России государств. Кто им противостоит? Исключительно Российская армия и вооруженные подразделения тех украинских территорий, которые были недавно включены в состав РФ.
Даже при условии, что в ООН за Москву голосует (или ее не осуждает) считаное количество государств, тем не менее целый ряд их и других руководителей предлагали России помощь именно в военной сфере, включая как участие своих вооруженных подразделений (не важно, в каком виде – в российской форме или в своей национальной) на российской стороне, так и поставками оружия и боеприпасов. Это Иран, Сирия, Северная Корея, ряд стран Африки и Латинской Америки.
Умышленно не упоминаю здесь о таких якобы «союзнических структурах», как ОДКБ, ШОС и БРИКС, в рамках которых ни о какой военной помощи – и ни в каком виде – России ожидать не приходится. При этом не имеет значения, какие и с кем подписаны соглашения, каковы механизмы принятия решений теми же Китаем или Индией с Арменией и Киргизией в отношении военного сотрудничества с РФ. Было бы желание, а схем и вариантов можно всегда найти предостаточно. Но ни желания, ни стремления помогать России в этой сфере ни у кого не заметно.
Однако если кое-какие виды вооружений российским военным все же поступают, то в плане живой силы (пользуясь устоявшимися терминами: раз «за них» наемники, значит, «за нас» – добровольцы) никакой поддержки Россия не получает. Почему? Судя по тому тону и действиям, которые предпринимает Москва на политическом уровне, на это решено не делать ставку. А вот противоположная сторона именно внешней силой существенно восполняет имеющиеся среди своих военных потери.
Не исключено, что воевать на российской стороне из разных стран поехало бы немало желающих. Особенно тех, кто видит в РФ единственный реальный противовес сложившейся нынче системе международных отношений. Но тот имидж, который за восемь прошедших месяцев создали в умах самого широкого круга заграничной публики западные СМИ о России от открытой поддержки ее на любом уровне – от голосования в ООН до восприятия российской позиции рядовыми гражданами, даже наиболее благожелательно настроенных в ее отношении, остается крайне негативным.
Все эти месяцы с утра до вечера в ведущих западных СМИ (а другими никто в Африке, Латинской Америке и Азии не пользуется) имидж России умышленно очерняется. В то время как Украины – предельно героизируется и выдается как нечто народно-освободительное и сражающееся против «агрессора и захватчика». С этим связаны и проблемы так называемого внешнего месседжа – то есть общего внешнеполитического государственного посыла, который Москва предлагает именно для понимания своей позиции по Украине.
На первом этапе этот месседж был сосредоточен вокруг страданий жителей Донбасса и защиты русскоязычного там населения. Но он понятен нам. А вот коллективный Запад и подконтрольные ему мировые СМИ его либо вовсе игнорировали, либо полностью искажали. Когда же началась специальная военная операция, то Россия предложила внешнему миру месседж спасителя не Украины и практически всего «незападного человечества», защитника будущего планеты от западного мракобесия и угнетения.
Но… Опять-таки на него вовсе не реагируют даже те страны, которые находятся в той или иной форме в союзнических с РФ отношениях. Ни страны БРИКС, ни ШОС, ни тем более ОДКБ с СНГ не бросились помогать России спасать самих себя, а вовсе не интересы Москвы. Хотя, по идее, спасаться надо всем этим странам именно в союзе с Россией (причем на данном этапе не столько дипломатическими, сколько военными методами). Однако ничего подобного до сих пор не происходит.
Все это свидетельствует о том, что именно внешнеполитический аспект продолжающейся специальной военной операции становится для России с каждым днем не менее важным, чем исключительно боевые сюжеты на линии соприкосновения противоборствующих сил. Поэтому чем дольше Москва будет оставаться, по сути дела, во внешней изоляции, продолжая операцию в Украине даже с самыми благими намерениями, тем труднее ей будет добиваться успехов и на поле боя.
