Александр Марьясов
Иллюстрация Reuters
17-месячный переговорный марафон в Вене по восстановлению Совместного всеобъемлющего плана действий по урегулированию иранской ядерной проблемы (СВПД) не привел к успеху. Хотя в результате взаимных компромиссов Ирану и США при посредничестве других участников непрямых переговоров удалось согласовать значительную часть проекта общеполитического решения о реанимировании СВПД, однако на заключительной стадии работы над этим документом Тегеран и Вашингтон выдвинули неприемлемые для противоположной стороны требования, и переговоры прервались.
Тегеран продолжает настаивать на исключении своей параллельной армии военной структуры – Корпуса стражей исламской революции – из американского списка международных террористических организаций, на незамедлительном выведении из санкционных списков верховного руководителя ИРИ Али Хаменеи и ряда иранских юридических и физических лиц, выводе из-под американских рестрикций иностранного бизнеса, заинтересованного в сотрудничестве с Ираном, закрытии неурегулированных вопросов во взаимодействии с МАГАТЭ.
Вашингтон утверждает, что вопрос о восстановлении «ядерной сделки» с Ираном отходит на второй план якобы ввиду разногласий по этому вопросу среди руководства ИРИ, а также из-за появления таких новых тревожащих американскую администрацию факторов, как «жесткое подавление» властями ИРИ недавних протестных выступлений и активизация военно-технических связей между Тегераном и Москвой с проекцией на украинский кризис.
Тем не менее непрямые контакты между Ираном и США по ядерной проблеме в форме обмена информацией через посредников, в том числе Ирак, продолжаются, и, судя по всему, окончательно отказываться от восстановления «ядерной сделки» ни Тегеран, ни Вашингтон не собираются. Главный иранский переговорщик по ядерным вопросам Али Багери Кяни в интервью ливанскому новостному каналу «Аль-Манар» заявил, что шанс восстановить СВПД еще не потерян. А министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиян в интервью телеканалу «Аль-Алам» в минувшее воскресенье сообщил, что его иракский коллега Фуад Хусейн получил заверения от представителей Белого дома о том, что Вашингтон заинтересован в урегулировании разногласий с Тегераном.
Ядерная проблема Ирана серьезно волнует его ближневосточных соседей. Они обеспокоены продолжающимся развитием ядерной программы Тегерана, увеличением запасов высокообогащенного урана и совершенствованием центрифьюжного оборудования на ядерных объектах страны. Масла в огонь подливает Израиль, заявляя со ссылкой на данные МАГАТЭ, что Иран накопил уже 70 кг урана, обогащенного до 60%, и еще 1 т урана, обогащенного до 20%. Вопреки здравому смыслу Израиль выступает против восстановления «ядерной сделки» с Ираном, утверждая, что полученные им финансовые средства после снятия санкций пойдут на активизацию подрывной деятельности в регионе через спонсирование своих прокси-сил в Ираке, Сирии, Ливане и Йемене.
Израиль также запугивает арабских соседей утверждениями о том, что Тегерану понадобится всего один-два года для изготовления взрывных ядерных устройств и средств их доставки, игнорируя тот факт, что в Иране действуют религиозные предписания (фетвы) основателя ИРИ Рухоллы Хомейни и нынешнего верховного руководителя страны Али Хаменеи о запрете производства и использования Ираном оружия массового уничтожения, в том числе ядерного.
В настоящее время набор эффективных американских санкций – как прямых, так и вторичных – практически уже исчерпан, и даже возобновление международных санкций в случае передачи Советом управляющих МАГАТЭ иранского досье в Совбез ООН вряд ли серьезно ухудшит положение Ирана. В то же время и развитие иранской ядерной программы приближается к опасной черте, за которой возможно катастрофическое развитие событий, которого Иран хотел бы избежать.
С учетом этого Тегеран и Вашингтон при нынешней администрации демократов могут вернуться к вопросу о «ядерной сделке». Возможно, речь не будет идти о восстановлении СВПД в прежнем виде, поскольку ситуация быстро меняется, и некоторые его положения, например о сроках окончания ряда обязательств Ирана, теряют актуальность. Нельзя не принимать во внимание возможность заключения промежуточных договоренностей по ограничению степени обогащения урана и его запасов, числу и модификации центрифуг, замораживанию НИОКР в ядерной области, возобновлению интрузивной инспекционной деятельности МАГАТЭ в Иране. В обмен на это можно было бы предусмотреть снятие эмбарго на экспорт иранской нефти, размораживание иранских денежных авуаров за рубежом и другие встречные меры. Все это даст время и возможность попытаться разрешить остающиеся проблемы и разногласия и подготовить устраивающие все стороны официальный документ.
Российская сторона, внесшая весомый вклад в подготовку «ядерной сделки» с Ираном, в рамках Совместной комиссии СВПД активно работает над восстановлением достигнутых в 2015 году в Вене договоренностей. Ожидается, что вопрос о том, какие конструктивные предложения по возобновлению зашедших в тупик переговоров могла бы внести Россия, будет поднят на XII Ближневосточной конференции международного дискуссионного клуба «Валдай» «Новый Ближний Восток и кризис безопасности в Европе: эффекты взаимного влияния», которая откроется 28 февраля.
Дарья Гармоненко 