Георгий Мачитидзе
Фото Reuters
Международные оценки развития ситуации в Афганистане достаточно пессимистичны: в стране финансовая и экономическая нестабильность, острая нехватка продовольствия, климатические потрясения и стихийные бедствия, сохраняется запрет на трудоустройство женщин и получение среднего образования девочками, а также насилие по отношению к представителям прежнего режима и абсолютистское правление. По некоторым западным прогнозам, до краха экономики Афганистана осталось два-три года. В 2019 году, по данным ООН, около 6 млн афганцев считались нуждающимися в гуманитарной помощи. Сегодня эта цифра выросла до 28 млн человек. В этих сложных условиях ООН смогла собрать всего 0,5 млрд долл. из 4,5 млрд, необходимых для выполнения гуманитарных программ на местах. Естественно, что стоящие у власти представители «Талибана» (запрещенная в РФ террористическая группировка) хотят как можно быстрее вернуть замороженные афганские активы в размере 9 млрд долл.
Действительно, при талибах экономика страны испытывает чрезвычайно большие трудности. Собственно, а когда за последние 30 лет афганская экономика не испытывала серьезных проблем? Например, три четверти государственного бюджета при президенте Ашрафе Гани обеспечивали внешние доноры, главным образом США. Сейчас некоторые подвижки в экономике есть. Властям все же удалось наладить поступление в казну налогов, начать борьбу с контрабандой, ростом цен на продукты и коррупцией, контролировать оборот валютных средств, оказывать посильную материальную помощь наиболее бедным слоям населения.
В 2022 году талибы уничтожили значительную часть урожая опиумного мака, и вследствие этого сократилась торговля опиатами, а крестьяне постепенно переходят на выращивание других сельскохозяйственных культур. Спутниковые снимки свидетельствуют о резком сокращении посевов мака с тех пор, как верховный лидер «Талибана» Хайбатулла Ахундзада объявил о запрете на производство и торговлю наркотиками в апреле 2022 года. Вместе с тем было бы наивно ожидать, что в условиях экономических сложностей и отсутствия достаточных внешних поступлений валютных средств правительство талибов полностью откажется от наркодоходов. По оценкам Управления ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН), в 2022 году на торговлю наркотиками приходилось до 14% ВВП Афганистана. В связи с тем, что указ Ахундзады было решено не применять в течение года, этот промежуток времени между объявлением указа и его исполнением дал производителям и наркоторговцам время увеличить объемы производства и запасы наркотиков, а также подогрел страхи перед надвигающимся дефицитом, вызвав инфляционный ажиотаж, что привело к многократному росту цен.
Многие эксперты, в том числе и некоторые западные, считают, что с безопасностью в Афганистане стало гораздо лучше, чем когда в стране находились коалиционные силы. Талибы в целом справляются с вооруженной оппозицией, эффективность которой находится фактически на нулевой отметке. Вместе с тем старая террористическая угроза, связанная с деятельностью запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ-Хорасан» (отделение запрещенной в РФ террористической организации «Исламское государство»), по-прежнему сохраняется, несмотря на усилия, которые предпринимаются армией и спецслужбами нового режима. Невероятно, но недавний противник США, «Талибан», теперь воспринимается американцами как «контртеррористический партнер» в борьбе с «Исламским государством».
Центральное руководство «Аль-Каиды» (запрещенная в РФ террористическая организация) будучи в Афганистане, находится под контролем правоохранительных структур талибов. Функционеры группировки признательны Кабулу за предоставление убежища, осознавая, что вряд ли найдется другая страна, где они смогут жить в безопасности. Западные спецслужбы не ожидают, что в обозримом будущем «Аль-Каида» использует афганскую землю для организации внешних террористических атак. Необходимо отметить, что талибы выполнили взятое на себя обязательство в соответствии с соглашением в Дохе (2020) по нейтрализации угроз против США и их союзников с территории Афганистана.
Несмотря на жесткую внутриполитическую линию Кабула, которая осуждается на международном уровне, есть и исключения вне рамок установленных правил. В качестве примера можно привести варианты решения гендерного вопроса. Как свидетельствуют очевидцы, некоторым женщинам втихую выдаются лицензии для работы в системе здравоохранения, министерствах, в аэропорту, в неправительственных организациях, включая структуры ООН. Функции министерств с 2021 года практически не изменились, но они знают, что их стабильность обеспечивается только при более активном международном участии. Именно поэтому Кабул укрепляет связи с Катаром, Объединенными Арабскими Эмиратами, Турцией, Россией, Китаем, Индией и другими государствами.
Телекомпания афганского предпринимателя Саада Мохсени транслирует целый ряд образовательных программ для детей. Во многих городских районах есть доступ к интернету, и уроки в онлайн-формате по всем предметам и для всех возрастов стали обычным делом. Причем руководство министерств зачастую закрывает на это глаза, зная, что лидеры «Талибана» отправляют своих дочерей получать школьное образование в Дубай.
Существуют трения между Кандагаром и Кабулом, идет борьба между ультраконсерваторами, отстаивающими безжалостную интерпретацию шариата, и прагматиками, которые хотят добиться международного признания режима. Дуализм между Кандагаром и Кабулом неустойчив в долгосрочной перспективе, и в конце концов кто-то должен победить. Конечно, международное сообщество может наблюдать за этой борьбой издалека, однако никто не знает, к чему мы в результате придем. Во всяком случае, экономический коллапс и гуманитарная катастрофа, несомненно, породят нестабильность, которая, в свою очередь, будет способствовать радикализации представителей молодежи и обездоленных слоев афганского общества и в конечном счете приведет к инкубации терроризма и напряженности во всем регионе.
Возникает вопрос: если избранная Западом политика осуждения кабульского режима, который признан большинством афганского народа, не ведет к позитивным внутриполитическим изменениям, то стоит ли наказывать афганский народ за то, что у власти находятся талибы? Актуален в этой связи призыв ООН активизировать взаимодействие с Афганистаном, который не означает одобрения или признания режима в любой форме. Такого же мнения придерживаются целый ряд общественно-политических деятелей, например, в США и Великобритании, которые так или иначе были связаны с афганской проблематикой. Вероятно, настало время и для открытия в Кабуле посольств западных стран, особенно тех, которые были донорами прежних режимов.
