Почему в ЕС растет влияние "суверенистов"

Фото Reuters

Внутри Европейского союза наблюдаются два ключевых тренда: растущий разрыв между элитами и населением и приход к власти в ряде стран сил, выступающих за укрепление национального суверенитета и отклоняющихся от либерально-глобалистской повестки. Самые яркие примеры здесь – Польша в годы правления партии «Закон и справедливость» и Венгрия при Викторе Орбане. Либеральные СМИ и аналитические центры США и ЕС годами били тревогу: Польша и Венгрия подрывают демократию, Европа приближается к краю пропасти. После победы на парламентских выборах в Польше проевропейской Гражданской коалиции в 2023 году западный мир облегченно вздохнул: Польша вернулась на «правильную сторону истории».

При этом внешняя политика Варшавы всегда оставалась в русле общеевропейской и не вызывала никаких озабоченностей у союзников по западному блоку. Более того, именно ее «ястребиная» позиция в отношении России, поддерживаемая прибалтийскими и северными странами, со временем превратилась в европейский мейнстрим. А вот Венгрия после начала специальной военной операции в Украине стала высказывать особое мнение. Эта позиция даже привела к охлаждению традиционно дружественных отношений с Польшей, где Орбана сегодня называют «пророссийским» политиком. После победы на выборах в октябре 2023 года это же обвинение предъявляется и премьер-министру Словакии Роберту Фицо.

Оба лидера постулируют важность суверенитета, который не должен подрываться участием их стран в Евросоюзе. Но, похоже, сегодня именно такое видение воспринимается европейскими элитами как угроза, с которой необходимо бороться всеми доступными средствами. В прошлом году перспектива избрания на пост президента Румынии политика, утверждающего, что его страна в рамках ЕС и НАТО должна опираться прежде всего на собственные национальные интересы, спровоцировала череду событий, которые, как и выборы в соседней Молдавии, вызывают параллели с оранжевой революцией в Украине 20 лет назад – в той части, которая касается недопущения победы неугодного кандидата. Только если в Украине правящий класс пытался не допустить к власти «проевропейского» политика, то в Румынии «проевропейскими» являются как раз правящие круги.

Даже если в Румынии «проевропейские» силы в конечном счете возьмут верх, к центральноевропейским «суверенистам» могут примкнуть Чехия и Австрия. Фаворитом парламентских выборов в Чехии, которые должны состояться в октябре, считается партия бывшего премьер-министра и евроскептика Андрея Бабиша. А победившая на прошлогодних выборах в Австрии Партия свободы характеризуется как «дружественная России» (хотя обошлось без обвинений в российском вмешательстве). Ее лидера Герберта Кикля, получившего от президента страны поручение формировать новый кабинет, уже называют «новым Орбаном». Так же как и венгерский премьер, он выступает с позиций защиты национальных интересов и консервативных ценностей, критически относится к санкциям в отношении России и безоговорочной поддержке Украины.

Ярлык «пророссийский», который получают центральноевропейские «суверенисты», имеет мало отношения к реальности, что, впрочем, никому не мешает успешно использовать этот фактор в политической борьбе, о чем свидетельствуют многотысячные митинги против Фицо. Зато связи с США совершенно реальны и никем не скрываются. Все действующие и потенциальные лидеры, о которых шла речь выше, относятся к избранному президенту Дональду Трампу с нескрываемой симпатией. Можно с уверенностью говорить о том, что они стоят на одной с ним ценностной платформе – в отличие от большинства лидеров стран Западной Европы. Любопытно, что за океаном Виктора Орбана воспринимают как политического лидера, чьи взгляды и практики будут служить примером для администрации Трампа. Отсюда многочисленные тревожные статьи об «орбанизации Америки».

Но что будет на практике означать эта идеологическая близость между американскими консерваторами и центральноевропейскими «суверенистами»? Уже прозвучавшие угрозы Трампа – будь то введение тарифов на европейскую продукцию, если ЕС не будет покупать больше американского СПГ, или требование к европейским членам НАТО увеличить оборонные расходы до 5% ВВП, – напрямую касаются и рассматриваемых стран. Одно дело – соответствовать возобладавшему в США курсу на консерватизм и другое – выполнять требования заокеанского союзника, которые могут негативно повлиять на благосостояние собственного населения. В частности, тарифы на автомобили из ЕС, которые может ввести Трамп, напрямую скажутся на венгерской экономике, учитывая интеграцию цепочек поставок в рамках общего рынка. Это же касается возможных требований по свертыванию технологического и инвестиционного сотрудничества с Китаем, на которое возлагают большие надежды те же Венгрия и Словакия.

Европейский союз просчитывает варианты ответа на грозные заявления Трампа, которые пока еще не приняли форму последовательной торговой политики. Большинство аналитиков склоняется к тому, что ЕС предложит компромиссный пакет, включающий уступки со стороны Европы в обмен на отказ США от введения тарифов. Наиболее опасными с точки зрения центральноевропейских «суверенистов» элементами возможной трансатлантической сделки являются перекладывание основного бремени военной помощи Украине на европейские страны – члены НАТО и ограничения на сотрудничество с Китаем. Способность этих стран отстоять свои интересы по данным вопросам станет важнейшим тестом на жизнеспособность их стратегии.