У вас отрастают ступни

Многие из нас произошли от обезьян. Но не все. Константин Сомов. Жадная обезьянка. 1929. Музей Ашмола, Оксфорд, Великобритания

Парамонов лежал на больничной койке с отрезанными ногами и просил бога о помощи. Что он имел в виду, как должна была выглядеть эта помощь, Парамонов не знал. Зато вполне себе осознавал, чего боится. Ему частенько снились кошмары. То он видел себя грязным и небритым на ступеньках подземного перехода с протянутой рукой. То ему снилось, будто живет он где-то в провинции в инвалидном доме и его избивают пьяные соседи по палате. А однажды ему привиделся страшный сон, будто он без ног едет в общем вагоне поезда «Москва–Владивосток». Сон был таким ужасным, что Парамонов проснулся от собственного крика. Чтобы избавиться от кошмаров, Парамонов усердно следовал наставлениям больничного священника: утром читал утреннюю молитву, днем – псалтырь, а вечером – вечернюю молитву. При каждом случайном или не случайном упоминании бога Парамонов крестился, а перед едой благодарил создателя за насущный хлеб и крестил тарелку с больничной баландой. И, как это нередко бывает, господь услышал его. Как-то во время очередной перевязки лечащий врач сообщил Парамонову нечто невероятное. При этом сам доктор выглядел более чем озадаченным.

– Вы знаете, кажется, у вас отрастают ступни, – разглядывая культи, заявил врач.

– Как это? – не понял Парамонов.

– Не знаю, – ответил доктор и осторожно потрогал на культе червеобразный отросток. – Науке неизвестны случаи регенерации ампутированных конечностей. Но факт остается фактом.

Целых две недели Парамонов с нетерпением дожидался результатов генетического анализа. Наконец его снова привезли в кабинет к лечащему врачу. Доктор лично снял с ног бинты, и Парамонов увидел две маленькие розовые ступни новорожденного ребенка. Не веря своим глазам, он пошевелил крохотными пальчиками и посмотрел на доктора.

– Да, да, да, – с восхищением покачал головой лечащий врач. – Вы же знаете, что если у ящерицы оторвать хвост, у нее отрастет новый. Так вот, генетический анализ показал, что в вашем геноме присутствует ген ящерицы! Факультативные элементы генома иногда содержат в себе регенеративные гены, но только не имеющие отношения к конечностям, – торжественно закончил доктор.

– Ящерицы? – растерянно повторил Парамонов. – А откуда же он взялся?

– Не знаю, дорогой, – задумчиво проговорил врач. – Вам могли его пересадить. Например, в геном некоторых злаков внедряют ген саранчи, чтобы она не уничтожала урожай.

– Мне никто ничего не пересаживал, – почему-то испугался Парамонов.

– Да вы не нервничайте, – попытался успокоить его доктор. – Есть еще одно объяснение. Не исключено, что этот ген всегда присутствовал в вашем геноме. А значит, он был и у ваших родителей. Это может означать, что вы произошли не от обезьяны, как многие из нас, а от ящерицы.

– Это хорошо или плохо? – еще больше перепугался Парамонов.

– Лично для вас – хорошо. Ваш организм способен восстанавливать утерянные органы.

– А для человечества? – поинтересовался Парамонов.

– Не знаю, – ответил доктор и осторожно произнес: – Если вы являетесь представителем совсем другой ветви гоминидов, вы можете представлять опасность для тех, кто произошел от обезьяны.

– Какую?

– Ваша раса, если таковая существует, менее уязвима, – терпеливо продолжал объяснять лечащий врач. – И представьте, что будет, если вы захотите захватить на земле власть.

– Ну, зачем нам это? – сказал Парамонов и вдруг спросил: – А могу я быть просто ошибкой природы?

– Наверное, можете, – пожал плечами доктор.

– Так может, на этом и остановимся? – предложил Парамонов.

– Пожалуй, – охотно согласился доктор, которому, по-видимому, и самому не очень нравилась перспектива быть закабаленным более совершенной расой ящероподобных людей.

Через две недели Парамонова выписали из больницы. Его новые ступни еще недостаточно отросли, но ходить уже было можно, и Парамонов вернулся домой своим ходом. Это событие так занимало его все это время, что он совершенно забыл о необходимости молиться по утрам и вечерам. И вскоре Парамонов снова зажил как и прежде – жизнью рядового атеиста.