Станет москвичкой и классиком

Наталья Якушина. Секреты Родины: Повести и рассказы.  – Красноярск: Палитра, 2018. – 136 с.

Однажды хотела найти важную книгу в интернет-магазине, а купила крохотную медную мельницу с вращающимися лопастями и с заключенной внутрь рулеткой с сантиметром, таким мягким, сделанным из ткани, с выцветшими цифрами и обтрепанным по краям, как у моей бабушки. С тех пор началось – поиски мелких женских штучек, которые придавали их обладательницам из века в век особое очарование…»

Она и точно – ключница, все, что увидала, услыхала, все в копилку, в свой блог. Пошла на блошиный рынок, а вышла оттуда писателем.

Наталья Якушина стала ключницей не сразу. А поначалу закончив Брестский универ, факультет начальных классов, приехала покорять Москву. Москва не вынесла ей на подушечке ключи от своего сердца в день окончания ею Высших литературных курсов. Москва словам не верит.

Вообще Наталья – исключение из правил. И пишет неправильно. Не так, как пишут в Москве, и говорит, как пишет. Ее брестский акцент – ее несомненное достоинство, словно говор, на котором уже никто не говорит: «Как-то вспоминали с друзьями детство, стуча ендовой за стойкой бара, и все описали примерно одну и ту же картину: как мы с отцами ходили в пивную, которая находилась аккурат между моим домом и входом в Брестскую крепость, подальше от трезвых глаз.

Окружали пивную железнодорожные пути, сад «Дружба», мощные трубы ТЭЦ, из которых всегда валил белый дым, и зеленый забор, увитый девичьим виноградом. Заборы всегда в моем детстве красили в зеленый. Видимо, где-то далеко существовал огромный завод, выпускающий исключительно зеленую краску самого неприглядного оттенка, и этот завод, как и ТЭЦ, не прекращал работу ни на минуту, чтобы обеспечить краской всю страну, которая зеленела, будто лягушка, но в принцессу никак не превращалась, сколько бы ее ни целовали заморские принцы…»

Это вот невесть откуда взявшаяся ендова, белый дым и зеленый – скупые на первый взгляд наброски для будущей акварели, пронзительные воспоминания о детстве, об отце, Бресте и братстве.

Какие-то заброшенные богом и людьми закоулки, окраина, никому, может, кроме автора и не интересные, но словно комок в горле.

Факультет ненужных вещей, начало, завязь – оказываются самым нужным и интересным. Жизненно необходимым!

«Ехали ли мы в автобусе, гуляли ли в парке, Маша присматривала более-менее подходящего кандидата и начинала его обхаживать. Когда доходило до вопроса о папе, она придавала лицу трагичность и, чуть не рыдая, произносила:

– Нет у меня папы…

Потом краем глаза наблюдала за реакцией кандидата и добавляла:

– И котика нет, и собачки тоже…»

Маленькая дочурка выдает маму замуж – при живом папе и муже! Причем, насколько я знаю, история не выдумана. Это счастливое стечение обстоятельств, когда автор постоянно попадает (вляпывается) в разные истории, можно было бы назвать судьбой.

Но судьба к Якушиной сурова, она постоянно в ссоре со всем миром. Наташу Якушину любят и ненавидят, причем одновременно. Но именно поэтому она и писатель, настоящий, невыдуманный. Колючий, заносчивый, чей талант возникает как раз на стыке любви и ненависти. Но в большей степени, конечно, любви: «И вот он уже удаляется, как свежий и теплый ветер… Он удаляется!!!

– Маша! Маша! Скорей, это он, тот самый, кто смог бы заменить нам отца! – кричу я, пытаясь оторвать Машу от ограды.

Но Маша вцепилась и, как завороженная, твердила одно:

– Мама, тебе же дядя ясно сказал: не мешай ребенку смотреть на поезда...»

Она смотрит вдаль уходящим поездам, фиксируя придирчивым взглядом ключницы все подробности и оттенки уходящего.

Через пять лет, когда она окончательно завоюет Москву, Якушина станет москвичкой и классиком. И тогда теперешние старлетки будут учиться у нее тому, как не надо писать.

Чтобы писать так, как она, надо быть Якушиной!