Татьяна Дагович
|
|
Единственный нормальный человек в семье… Фото Евгения Никитина |
Читатель не будет обманут в ожиданиях, но нельзя воспринимать новую книгу как сиквел к предыдущей: «Хулигангел» лишь отчасти продолжает «Карлсона», однако во многом и противоречит ему. Если первый сборник серии казался почти романом, в котором герои раз за разом воплощались в новых телах и условиях, то «Хулигангел» объединяет очень разные тексты, иронично обозначенные как «Нетленки, тленки и монопье». За каждым названием – сюрприз. Оставаясь в рамках фирменного авторского стиля, Рубанова для всякого рассказа изобретает мир и язык заново, даже самая короткая зарисовка – самостоятельный литературный эксперимент со своими долями красоты и уродства, иронии и сарказма, своими правилами создания слов и предложений – есть, например, рассказ, полностью написанный фразеологизмами. А еще – и сверкающая фантасмагория с говорящим котом, единственным «нормальным человеком» в семье, и меланхолично-нежная, прозрачная философская беседа с пантерой, и сумасшедшая встреча не просто с Моцартом, а со всей его семьей...
|
|
Наталья Рубанова. Хулигангел, или Далеко и Навсегда: Нетленки, тленки и монопье.– СПб.: Лимбус Пресс; Изд-во К. Тублина, 2022. – 472 с. (Авторкая серия «Темные аллеи XXI век»). |
Однако заметнее всего расхождение между двумя книгами в концепции любви. Если на обложке «Карлсона» латинское выражение сообщало о неизлечимости этой болезни, то в «Хулигангеле» происходит не просто полное выздоровление, а «разгерметизация чуда» любви – побочного эффекта эволюции: ведь для Рубановой «онто- и филогенез биомашинок интереса не представляет» – причем это касается как любви, основанной на сексуальности, так и родительской. Ответы на нелюбовь не соответствуют традиционным нарративам: не находится ни неожиданно безупречного партнера, ни сладенького младенчика, который вдруг нажмет заветную кнопку в сердце. Выход предлагается в другой плоскости: герои ищут иной мир, свободный от законов биологии, и иногда этот мир брезжит сквозь отчаянные описания нашего: «Я чувствую иную, небелковую, природу»; «нет ни костей, ни кожи: то, что передвигается по разноцветным квадратам пола, – хрупкая мыслеформа, только-то: дотронься – и воздух погладишь (ну-ну, перестань): за него и держись!» Здесь ощущается влияние буддистского мировоззрения, которое можно разделять или не разделять – важно, что в рамках сборника оно работает.
Однако может ли «работать» книга без любви? Ответ знает Хулигангел – обаятельный сквозной персонаж-трикстер, придающий тексту веселой летучести. Свято место пусто не бывает: на месте разгерметизированного чуда тотчас появляется дюжина новых – и это, разумеется, чистое хулиганство.
Унна (Германия)
комментарии(0)