И утки. Большие и частые...

Эта утка готовится проплыть сквозь весеннюю льдинку. Фото Екатерины Богдановой

Круговорот

В старом, почти рассыпавшемся по земле стволе сосны – маленькие, в несколько сантиметров, с одной только первой кисточкой иголок ростки. Их «стволы» – не толще самой иголки…

Рядом набросаны шишки – плод взрослого дерева, склоненного над полуистлевшим…

В каждой шишке – семена. Из которых вырастут тонкие былинки с мягким первым пучком щетинок…

Круговорот жизни.

Сильная сосна над поваленным старым стволом.

Оброненные в трухлявый ствол шишки.

Ростки, взошедшие из семян, выпавших из шишек.

Обещающие когда-то подняться до той сосны, что высится сейчас над ними…

Птица

Птица сидит на ветке и поет.

И от трепещущего ее горлышка ветка… покачивается!

Так громко поет маленькая птица, что от движения ее горлышка

ветка трепещет!

Как уходит зима

С моста хорошо смотреть время.

По реке плыли ледышки. Редкие и маленькие.

И утки. Большие и частые.

Ледышки были совсем тонкие, как слюнки.

И я увидела, как одну такую пенку-ледышку, широкую, пересекла утка!

Утка прошла прямо насквозь, поперек ледышки. И та распалась надвое, потом еще на кусочки, потом и те пропали в реке…

Такая уже льдина, что утка легко проходит ее насквозь!

И когда ледышка исчезла в реке, стало ясно – это последний день

Зимы…

Дама в парке

В сквере Гуртьева сидела на лавочке женщина в бежевом пальто.

Сейчас холодно, мало кто сидит, и она была во всем сквере одна. Сразу было и не заметить ее – в светло-коричневом пальто, в черной шляпке.

Но все же именно она вносила нужную ноту, завершающий штрих во всю картину:

сквер, густо усыпанный желтой и бронзовой листвой, черные стволы деревьев и опоры фонарей… золотые и коричневые кроны, роняющие листья…

И одинокая фигурка в бежевом пальто – на полускрытой грудами листвы скамейке сквера.

Она была нота и звучала…

чудесно…

Бойцы невидимого фронта

Лист падал из кроны дерева.

Но до земли он не долетел – застрял в паутинной сетке.

Оказывается, пауки специально расставляют по лесу свои сетки! Для листьев. Развешивают паутины намеренно – чтобы ловить падающие листья.

Пауки – «бойцы невидимого фронта»: задерживают наступление осени!

Захватывают листья в плен, чтобы те не попали на землю, не умножили листопад.

Пауки удерживают позиции лета!

Кто шуршит

На улице Матросова листопад.

Яркий и шуршащий.

Сидит у частного дома кот и смотрит, похоже, за каждым падающим листом.

Вдруг это все же не лист.

Вдруг это все же птица или мышонок?

Кот рыжий, с белыми лапами.

А листья – яркие, как птицы, и шуршат, как мыши.

Веретёна

Когда с ветки слетает лист дуба, падая, он вращается вокруг своей оси.

Из-за движения и из-за своей формы он напоминает веретено.

Ассоциация родилась сразу, и, провожая взглядом падающий и вращающийся лист, я все повторяла шепотом слово-сравнение. Веретёна Осени!

На них Осень накручивает, навивает – уже невидные нам – нити времени.

Как приходит весна

Февраль.

Утки идут от берега к середине реки.

Скользят, лапы у них разъезжаются.

Дошли до кромки льда. И то ли они сами шагнули в реку, то ли тонкая уже корочка под ними обломилась – не было понятно.

И в этой непонятности – сами они вплыли или истаявший ледок сломался – и была весна.

Очень плакучая ива (Городское)

На соседней улице у детской площадки растет невысокая, но раскидистая плакучая ива. Ветви сильно раздались вширь, оделись густой листвой, получается плотный шатер.

Красивая ивушка.

Но сегодня она очень, очень и очень плакучая.

И это… слышно на всю улицу: ива плачет!

Где-то там, в гущине ветвей, рождаются всхлипывания, крики, и рев, и восклицания: «Не пойду! Я сказал, не пойду! Не хочу домой! Не буду!!»

Вот так рыдает на всю улицу Матросова ива.

И даже добрая бабуля никак не может успокоить плача – ни обещанием мороженого, ни угрозой схлопотать дома, ничем.

Я постояла немного возле ивы, позвала тоже. Но источник плача в кепочке и сандаликах не отозвался…

Не плачь, ивушка! Все будет хорошо!

Песнь весны (Городское)

Песнь Весны сегодня… дедушка один спел!

Сухонький и невысокий старый совсем старичок.

Шел он мимо абрикосового дерева в Сквере. Остановился. И долго стоял, смотрел.

Старичок в черной фуражке, черной куртке и брюках.

На молодое, едва расцветшее, деревце, розовое и белое.

Оглянулся вокруг – и потянулся, прижал к лицу ветку абрикоса.

Поцеловал и вдохнул с силой запах цветов, прижался к ним, шелковым, новоявленным, сухой столетней щекой. Замер…

Потом выпустил ветку и смотрел еще, выпрямившись, на дерево… минуту, может, или две…

Песнь Весны…

Орел