Берлога, но в ней не медведь

Таких прекрасно изображал актер Георгий Милляр. Кадр из фильма «Морозко». 1964

Николай Колчин, что называется, не слыл мягким человеком. Скорее наоборот. Друзья зачастую называли его просто Кыля. Ага-ага… Колчин отслужил срочную на границе, отлично стрелял, бегал быстрее всех и мог на той же погранзаставе дать отпор любому «деду». Это на гражданке он изначально казался мирным. Так он и был с виду мирным…

Московский микрорайон Шелепиха, где Кыля обитал всю свою жизнь, по большому счету тоже был мирным и тихим; в свое время как-то устаканилось хулиганье, хватило кровавых разборок из прошлых годов. И теперь стало спокойно… если бы не стая бродячих собак.

Кылю буквально замутило, когда он увидел, как под окнами детской библиотеки дворняга пожирает голубя, который еще трепыхался. И это – в Центральном округе Москвы! Понятно, что и бродячим собакам, и тем же кошкам нужно пропитание, которое не всегда подают сердобольные их «братья большие». Хорошо хоть река рядом и попить можно не только из луж, которые имеют свойство пересыхать…

Но! Зачем лаять-то? Зачем завывать, особенно по ночам – напротив окон Колчина!

Хрущевка, в которой жил Кыля, располагалась на набережной, внизу Шелепихинского холма. Выше его дома была старенькая школа, а между ними на склоне холма мудрые люди когда-то оборудовали погреба, в которых, понятное дело, хранили в бочках квашеную капусту, да и просто разное барахло, которое обычно держат в тех же гаражах. Со временем все это сошло на нет, но кое-какие полузасыпанные погреба-берлоги остались. В одном из таких и поселилась стая бродячих собак.

Да ради бога, пусть себе обитают. Только лаять и завывать-то зачем?! Дайте спокойно поспать!

И вот однажды зимней морозной ночью мирный и тихий человек Кыля не выдержал этих бесивших его звуков. Поднялся с теплой постели, что-то на себя набросил, прихватил на кухне скалку и в шлепанцах выскочил на улицу. Оказался перед входом в погреб-берлогу, где, как он заметил, укрывались дворняжки. Он хоть и мирный, но иногда еще и резкий, все-таки пограничник. Как заорал во вход этой берлоги: мол, уматывайте отсюда и чтобы я вас здесь больше не видел.

И собаки – облезлые, грязные, какие-то полудохлые – начали из берлоги одна за другой выскакивать. Их оказалось много, больше десятка! Кыля даже удивился количеству, но еще больше поразился, что дворняги не разбегались, а расселись вокруг, взяли его в кольцо.

Пограничник не растерялся, бросил взгляд вокруг, перехватил скалку в левую руку, правой поднял с земли увесистый булыжник, замахнулся им на собак, и те прыснули в разные стороны, как тараканы. Но тут словно из-под земли, а на самом деле из погреба-берлоги появилась на белый свет… нет, не еще одна собака, а старуха! Подобных Бабушек-ягушек очень удачно отображал в советских фильмах замечательный актер Георгий Милляр. Но тот был гротескный, а здесь реальная уродливая, беззубая, вонючая тварь. Которая взмахнула клюкой, и свора дворняжек, повинуясь, с визгами и лаем разом набросилась на Кылю.

Для начала он все-таки отмахнулся скалкой и, кажется, одной гадине все-таки попал по зубам. Но такая оборона имела мало шансов на победу, и Кыля принял очень разумное решение. Булыжник из его правой руки полетел в сторону старухи с клюкой и угодил как раз в то место, где у нее когда-то имелись зубы. Звук от соприкосновения получился очень смачным, хотя упала Бабушка-ягушка тихонько. И собачий лай мгновенно прекратился. Свора дворняжек подхватила старуху за разные элементы одежды и общими усилиями затащила в берлогу.

Для Николая Колчина, который в своей жизни не раз сталкивался с необычными ситуациями, как бы ничего такого и не произошло. Он просто сплюнул и, слегка матернувшись, топнул ногой. Но после этого навершие погреба-берлоги вдруг заколыхалось, сдвинулось и обрушилось. Не стало больше берлоги.

А Кыля пошел к себе домой – спать.