Кому жизнь – буги-вуги

Вспомнил два года службы на границе. Фото Владимира Захарина

Все было просто, обыденно. Сергей Костиков инкассировал магазин на Тверской. Расписался в накладной, взял сумку с деньгами, пошел на выход. Магазин закрывался, и тут его остановила усилившаяся из динамиков музыка, песня, которую он раньше не слышал. Серега в буквальном смысле обалдел. Звучала уже середина песни, да это и не важно, главное, что и текст, и исполнение были написаны словно специально для него. Как такое может быть?

На подушке осталась

пара твоих длинных волос,

На подушке осталась пара

твоих длинных волос…

Костиков застыл посередине зала с инкассаторской сумкой в руках, слушал и никак не мог наслушаться. И в это время в магазин ввалились двое в черных масках с прорезями для глаз, с пистолетами в руках. Как-то все и всем сразу стало ясно – ограбление. Кто-то закричал, кто-то упал на пол, обхватив голову руками… Все, как показывают в кино. Из динамиков звучало:

Кому жизнь – буги-вуги, а кому

полный бред…

Кому жизнь – буги-вуги,

ну а мне полный бред…

А у Сергея Костикова перед газами в считаные секунды пронеслись два года службы на пограничной заставе. Там он был сержантом, к тому же отвечал за подготовку отделения снайперов. Ходил в дозоры с АК на плече, либо, когда назначали дежурным, носил на поясе штык-нож. И почти каждый день заставу поднимали по тревоге «В ружье!», он бегал на так называемый рубеж прикрытия, чтобы перехватить потенциального нарушителя государственной границы.

Он всегда бежал из группы погранцов одним из первых, опережал его разве что кинолог с собакой. Кто-то из сослуживцев отставал из-за дыхалки, кто-то специально филонил, и по большому счету ничего страшного не случалось. Граница с Финляндией в те годы, можно сказать, была мирной, «тревогам» очень быстро давали команду «отбой». Ну, не было настоящих нарушителей, разве что учебные. Двух таковых учебных Костиков задержал, еще учась в Школе сержантов, и… все! Как ни стремился он отличиться, чтобы проявить себя героем, реального повода не находилось.

В инкассации тоже вроде бы не случалось экстремальных ситуаций. Правда, недавно в соседнем отделении инкассации произошла трагедия. Ограбили уроды инкассаторов, при этом убили двоих, так еще и девушку-милиционера. По горячим следам бандиты засветились, попались. Но теперь уже, в нарушение всяких инструкций, водитель маршрута, на котором работал Костиков, изначально доставал пистолет, досылал патрон в патронник и клал оружие рядом с собой, чтобы было под рукой. Серега делал то же самое, только пистолет убирал в кобуру, которую на всякий случай оставлял расстегнутой. Из динамиков звучало: «Недопитое пиво, недобитый комар…»

– Держи! – выкрикнул Сергей Костиков и бросил толстую инкассаторскую сумку ближайшему к себе грабителю. Тот, естественно, сумку постарался поймать, но у инкассатора в руке уже оказался ствол, зазвучали выстрелы, и у первого подкосились ноги, а еще через секунду рухнул навзничь второй, напяливший на себя маску. С улицы тоже послышались какие-то крики, один выстрел, после чего в дверях в дверях магазина образовался водитель-инкассатор, размахивающий дымящимся стволом.

– Ты как? – крикнул он Костикову.

– Да все в порядке, – выдохнул инкассатор. – Парочка добитых комаров и государственные ценности в целости и сохранности.

А из динамиков все еще звучало: «Кому жизнь – буги-вуги…»