0
6191
Газета Заметки на погонах Интернет-версия

26.05.2022 20:30:00

На острове Русском и в море далеком

Как советские курсанты становились моряками

Юрий Потапов

Об авторе: Юрий Алексеевич Потапов – кандидат юридических наук, доцент, полковник полиции в отставке

Тэги: заметки на погонах, ссср, флот, курсанты, поход


заметки на погонах, ссср, флот, курсанты, поход Будущие военные моряки получают практические навыки навигации. Фото с сайта www.mil.ru

Через всю страну из океанского Владивостока в древний Львов четыре года летели письма курсанта военно-морского училища Дмитрия Степанова к своему другу – будущему военному журналисту (см. «НВО», 08.04.22). Между прочим, по этим тетрадным страничкам, исписанным аккуратным почерком, можно отчетливо проследить становление характера флотского офицера и воспитание его преданности избранной морской профессии.

На старших курсах училища будущего штурмана ждали продолжительные корабельные практики и дальние походы. О них непосредственно и увлекательно, не без гордости за советский Военно-морской флот, продолжал рассказывать Дмитрий своему однокласснику.

ТУМАННЫЙ РЕЙС

День выдался ясный, погожий. Три учебных катера на акватории Амурского залива отрабатывали совместное маневрирование. Как солдаты на плацу, они тренировали повороты в движении и перестроения, соблюдая установленные интервалы и дистанции. Все это предварялось расчетами курсов и скоростей на картах и маневренных планшетах, которые выполняли курсанты. Затем подавались команды на руль и машинный телеграф.

Полоса тумана наползла на район плавания очень быстро, а катера двигались навстречу пелене. Пришлось перестроиться в строй кильватера. Вдобавок ко всему «эскадра» оказалась в опасном навигационном районе: проливная зона, скалы, мели, течения.

Дмитрий находился на головном катере и в это время исполнял обязанности рулевого. При нулевой видимости (есть такое железное правило) нужно обязательно вести навигационную прокладку. Зная это, стажер напросился у старшего начальника выступить в роли штурмана. Получив «добро», спустился с мостика в ходовую рубку.

Вот курсант уверенно включает локатор, делает на карте обсервацию, прокладывает курс и удачно выводит корабли из сложной зоны. Далее задает новые параметры, рассчитывая моменты поворотов. А наверху на мостике однокурсники ждут его расчетов, чтобы идти по ним: в кильватере еще два катера.

Капитан второго ранга – преподаватель кафедры кораблевождения не вмешивается в действия стажера. Лишь поглядит на прокладку, сверит счисление с обсервациями – и молчит как рыба. «Значит, все правильно делаю», – думает Дмитрий, а у самого роба в поту. Как говорится, назвался груздем…

Судя по навигационной карте, в районе, где шли учебные катера, находилось несколько объектов, в том числе и швартовые бочки. Выражаясь морским языком, это неподвижные объекты, стоящие на «мертвых якорях». На экране радара стажер наблюдал отметки от них и определил правильно и вовремя. Но сомнения остались: вполне себе возможно вместе с бочками (или вместо них) увидеть еще и какие-нибудь маломерные суда, которые могут представлять опасность.

Вдруг флагманский катер вышел из полосы тумана на небольшой участок с хорошей видимостью. И вот они, бочки, как на ладошке. Причем именно в той конфигурации, как обозначено на карте. Вздох облегчения. Точность всех навигационных расчетов подтвердилась очень наглядно.

Оставив по правому борту группу швартовых бочек и двигаясь прежним курсом, катера вошли в очередную полосу тумана. А дальше, как говорят в подобных случаях моряки и летчики, «видимость – ноль, иду по приборам».

Погода, как капризная дама, показав характер, вскоре смилостивилась. Тумана как не бывало. Вечер прекрасен: ласковое море, теплый ветерок, каскад огней Владивостока, темная громада острова Русского, мигающего глазами знакомых маяков и береговых навигационных знаков.

Теперь Дмитрий выполняет обязанности вахтенного офицера на мостике. Катера идут под ходовыми огнями в ночи, приближаясь к узкому проходу бухты Новик. Из густых лесов исходят дурманящие запахи, у высоких скалистых берегов шумит прибой, а над головой – россыпи ярких звезд!

В этот миг находившимся на разных широтах курсантам – моряку и сухопутчику – вспомнился отпуск в родном Забайкалье. Не где-то, а именно здесь – самое высокое и самое синее небо. А ночью звезды горят и мерцают неповторимо и лишь некоторые проносятся вниз и сгорают. Отпуск, как сгоревшая звезда, уже в небытии. Вновь разлетелись курсанты в разные стороны Союза, а мой друг и того дальше – отправился в океанский поход на подводном крейсере.

По возвращении Дмитрий поделился впечатлениями:

«Вышли в надводном положении и продолжили следовать заданным курсом. Дело было под вечер. Поднялся проветриться «на улицу». Ракетоносец мощным корпусом раздвигал валы пучины морской, и было ощущение, что вода вокруг кипит. Неспокойная поверхность воды придавлена низкими тучами, быстро темнеет. Было что-то грандиозное в этом размеренном, мощном ходе корабля с грозным оружием и техникой на борту.

Насладившись пейзажем, спустился в каюту и заснул. А под утро произвели погружение, и лодка на полном ходу ушла на глубину. Над нами, как над упавшим камнем, по воде разошлись лишь круги. И снова этот район океана стал пустынным. Разве что пролетит одинокий альбатрос или промелькнет спина кита».

Сын известного забайкальского журналиста и писателя Ивана Степанова, Дмитрий затрагивает в письмах и мои профессиональные темы. Например, как писать морские рассказы. «Сюжетные линии всякого морского повествования – это прежде всего карандашные линии на штурманской карте – от точки А до точки Б».

«ШТУРМАНА – НАРОД ОСОБЫЙ»

На очередной практике курсанту довелось общаться с бывалыми моряками – старпомом и командиром БЧ-1. Оба – выпускники ТОВВМУ, дисциплину держат на корабле безупречную. По начитанности и остроумию любого политика обставят. Попадешь к ним на язык – не знаешь, куда деться.

Поглядев первую навигационную прокладку, выполненную стажером, штурман оценил ее так: «Сгодится для целей навигации не больше, чем солдатский сапог Наташе Ростовой для первого бала». И сделал безапелляционный вывод: «Нужно точнее учитывать радиодевиацию».

Курсант не сдается: «Как же учитывать вашу радиодевиацию, если она постоянно меняется из-за помех?»

«По поводу девиации – она такая же моя, как и обратная сторона Луны. Можешь взять ее себе – дарю безвозмездно». И в сердцах офицер добавляет: «Учат, учат вас, высшее образование дают, а вы все с глупыми вопросами пристаете».

Впоследствии работа наладилась. Скупой на похвалу штурман как-то вскользь отметил, что у каждого сосунка наступает день, когда он теряет вкус к соске. Курсант не обиделся, а, наоборот, был счастлив и горд – как торпеда, угодившая в крейсер.

Освоившись, стажер мог и съязвить наставнику. Хотя тут, конечно, и дистанцию держать надо, и такт. Однажды во время совместной вахты офицер задал вопрос: как курсант сам оценивает одну из своих обсерваций? Незамедлительно последовал ответ: «Вероятность – такая-то, но я не похоронное бюро и полной гарантии дать не могу».

Тут уже кап-три выдал по полной: «С такими помыслами тебе только в похоронном бюро и служить, а не на боевой плавающей единице».

«Для того чтобы с ними спорить, надо быть очень грамотным и подкованным», – написал в очередном письме Дмитрий. И добавил: «Мне очень хочется быть на них похожим!»

ИНТЕРЕСНОЕ КИНО

Чем запомнился дальний поход курсантам? Да все было в диковинку. И океанографическое судно «Башкирия» – белый теплоход, приписанный к ТОФ. И маршрут – из зимы в лето. И яркие краски невиданных широт с небоскребами Сингапура и экваториальными джунглями. Предстояло пройти с десяток морей и два океана. Конечный порт – Севастополь.

Родившийся в разгар декабрьских морозов, Димка-сибиряк свою двадцать первую зиму встретил под палящими лучами солнца загорелым индейцем из прерий. Корабельный кок постарался – торт имениннику преподнесли всамделишный. Новый год тоже по-домашнему отмечали: с елкой, Дедом Морозом и Снегурочкой, с концертом и балом до рассвета.

А какие закаты в «средиземке»! Дмитрий свои впечатления записывал в дневник, на который ушла 96-страничная тетрадь: «Игра красок непередаваемая! Шапки кучевых облаков сначала имели розовые оттенки, затем становились сиреневыми и через короткое время горели лиловым цветом. Солнце алым помидором проваливалось в синюю пучину. Высокие перистые облака еще долго напоминали угли костра».

Настоящим открытием стало буржуазное ТВ с непрекращающейся рекламой всего на свете – автомобилей, одежды, жвачки, детского питания. Крутят сплошные боевики: драки, убийства, взрывы. Людей запугивают советской военной угрозой.

У берегов Сингапура курсанты смотрели фильм о третьей мировой войне. Действие разворачивались на Аляске, куда вторглись русские. Зимой в горах идут боевые действия: наши с автоматами Калашникова, американцы – со своими винтовками. У «агрессора» прямо на маскхалаты нашиты погоны, на шапках – кокарды с веточками. А у кого-то и вовсе лисьи лохматые шапки. Лица – зверские. Русский полковник – хитрый и коварный враг. Но доблестные янки, проявляя чудеса героизма, уничтожают захватчиков.

Сюжет другого фильма был связан с ядерным подводным флотом – оттого и вызвал интерес советских моряков. База стратегических лодок ВМС США в Чарльстоне. Группа террористов, захватив катер, вышла на середину бухты и потребовала выдать запальные устройства ядерных ракет – иначе они взорвут фугас. Власти объявили эвакуацию населения. Жители в панике, давя друг друга, бегут из города. Силы быстрого развертывания приведены в боеготовность, объявлена тревога. Катер берется штурмом, после короткой схватки террористы погибают. Разумеется, это были русские. Последний из них, оставшийся в живых, успевает выполнить угрозу – и над Чарльстоном поднимается гриб ядерного взрыва.

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПРИВЕТ ИЗ СТЕПЕЙ КАЗАХСТАНА

Куда только судьба нас не бросала! После окончания училища я уже несколько месяцев мотался по среднеазиатским гарнизонам. Пятикурсник Дмитрий убыл на преддипломную практику. Чем бы удивить своего друга, раздумывал я на досуге. Взял и написал письмо на радио, в передачу «Полевая почта «Юности». Рассказал, как будущий офицер флота, пройдя испытания ракетными стрельбами и дальними переходами, постигает секреты штурманского дела.

Тысяча звезд сошлись, очевидно, тогда на небосклоне. Корабль, на котором Дмитрий проходил стажировку, вернулся ранним утром во Владивосток и пришвартовался у пирса бухты Большой Улисс. В каюту, где курсант-дипломник проживал, кто-то из офицеров принес радиоприемник. Он находился в каюте всего час-полтора: хозяин должен был унести его после ремонта домой, поэтому решил проверить.

Дмитрий вспоминает: «Поскольку мы находились внутри железного корпуса корабля, в качестве антенны использовали кусок обыкновенной проволоки. Один ее конец вставили в гнездо приемника, другой бросили из иллюминатора «на улицу». Аппарат начал уверенно принимать радиопрограммы. Вскоре после начала трансляции услышал музыкальный привет, адресованный мне. Мистика какая-то!»

В шлягере тех лет, исполненном по заявке, в припеве были слова:

Море, море – мир бездонный,

Мерный шелест волн прибрежных.

Над тобой встают, как зори,

Над тобой встают, как зори,

Нашей юности надежды! 


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Под конец хрущевской оттепели

Под конец хрущевской оттепели

Вячеслав Огрызко

О первой экранизации романа Юрия Бондарева «Тишина»

0
3951
Я за родство по душам, не по крови...

Я за родство по душам, не по крови...

Ольга Акакиева

К 80-летию со дня рождения поэтессы Инны Кашежевой

0
4189
Большевик с человеческим лицом

Большевик с человеческим лицом

Умер глава советского правительства времен перестройки Николай Рыжков

0
1846
О принципиальных отличиях холодной войны – 1 от холодной войны – 2

О принципиальных отличиях холодной войны – 1 от холодной войны – 2

Милитаризация любого кризиса в международных отношениях превращается в норму

0
12801

Другие новости