Высококипящие компоненты

Основные вехи биографии академика Янгеля точно соответствовали критическим точкам истории страны.  Фото с сайта www.ras.ru

«Основные вехи его биографии – в точном соответствии с критическими точками нашей истории. Ровно в 20 – пришел в авиацию. 20 лет занимался боевыми самолетами. Последние 20 – ракетами», – отмечал его биограф Владимир Платонов.

Истребители

Он родился в Восточной Сибири, в семье потомка ссыльного запорожского казака. У Кузьмы и Анны было 11 детей, Миша – шестой. Отец воспитывал его просто. Сызмальства приучал трудиться и уважать старших. Был строг, но справедлив, не баловал и не опекал – приучал к самостоятельности, умению постоять за себя. В 1919 году парнишка с холщовой сумкой пошел в начальную школу, спустя три года родитель отвез его в семилетнюю.

Но растущей многодетной семье не хватало денег, отец с 13-летним сыном пойдут добывать пушнину. Потом – заготовка дров, полевые работы, рыбная ловля, сенокос. Мальчик проходил свои первые жизненные университеты.

Переехал к брату в столицу, начал трудиться на подмосковной «Вознесенской мануфактуре». Секретарь комитета ВЛКСМ фабрики, Михаил после визитов летчиков за перкалем (для обшивки самолетов) стал мечтать об авиации. Окончил рабфак и «взял высоту» вуза. Стал вожаком комсомолии (вначале – факультета, а затем всего МАИ).

Еще студентом Янгель пришел к конструктору Поликарпову, создателю «летающей парты» По-2. А защитив диплом, остался в КБ «короля истребителей». Тот от знаменитого «челюскинского» Р-5 уже перешел к И-15, И-16, И-153, И-180 – и школу мастерства, инженерного творчества, спокойствия и уверенности проходил у него Янгель. Затем командировка на авиазаводы США, восхищение станками, организацией производства и девятичасовой (!) первомайской демонстрацией в Нью-Йорке.

Вернулся к Поликарпову, стал директором ряда авиазаводов. В военную пору доводил до серийного производство ряда истребителей. Трудился у Микояна, Мясищева, у Королева. Затем «обошел» его, став директором НИИ-88.

Ракеты

В. Платонов, В. Губарев, М. Ребров, а также коллеги академика С. Конюхов, Н. Герасюта, В. Уткин внесли немалый вклад в освещение наследия Михаила Кузьмича.

Важнейшей государственной задачей в 1950-х – начале 1960-х была разработка новой боевой МБР на высококипящих компонентах топлива. Королёвская Р-7 тормозила развитие нового вида ВС своей сложностью, громоздкостью стартового оборудования, низкой боеготовностью из-за невозможности содержать ракету в заправленном состоянии и дороговизны изготовления.

Начало 1960-х годов, гонка вооружений. «Наверху» поняли, по словам Владимира Платонова, что реальным «щитом» для ракет будет… родная земля. Концепцию Янгеля о заглубленных шахтных установках подтвердило время. А он в рекордно короткие сроки сдал сразу три ракетных комплекса – с дальностью от 2,5 тыс. до 11 тыс. км.

Именно Янгелю принадлежит идея обойтись без опытных заводов, сомкнув КБ с производством, переводимым на серийный выпуск. А также реализация идеологии ракетной конверсии: создавая щит и меч Родины, наряду с коллегами-конкурентами он тоже думал о космосе. И боевые машины превращались в семь типов космических носителей: «Космос», «Циклон», «Интеркосмос», позднее РН «Зенит», «Днепр»… Они вывели на орбиты почти 400 спутников разного назначения.

Уникальными результатами его личного творчества и многотысячного коллектива КБЮ (конечно, вместе с выдающимися смежниками) стало достижение стратегического паритета с США. Создание ракетных комплексов четырех поколений – со все более совершенными системами прорыва любой ПРО, с принципиально новыми системами управления и наведения, с ампулизацией ракет в контейнерах и применением ракетных топлив на высококипящих компонентах, обеспечивающих высокую степень боеготовности.

Уникальным было решение проектировать изделие как глобальную ракету, способную лететь по любому направлению вокруг земного шара. Поистине пионерной идеей Янгеля был так называемый минометный «холодный» старт, при котором почти 200-тонную махину выбрасывало из шахты на два десятка метров, затем включались мощнейшие двигатели.

Р-12, Р-14 и Карибский кризис. Драматичная Р-16 (первое летное испытание обернулось в октябре 1960 года «неделинской катастрофой» – гибелью почти ста человек). Проект 1969 года – Р-36 и задел будущих Р-36М и Р-36М2. В заделе и железнодорожный комплекс (твердотопливные РТ-23 с 10 ГРЧ).

Историк космонавтики Михаил Кузнецкий: «Его комплексы были устойчивы к моральному старению, потенциальные возможности закладывались уже при проектировании». Да, в металле многое Янгель уже не увидел. Но в «исходники» сумел заложить такой могучий потенциал модернизации, что и спустя 30 лет американцы истерично требовали ликвидировать все машины Р-36М, прозванные ими «Сатаной».

25 октября 1971 года, Миуссы

Людмила сидела у телефонного аппарата. Родители с утра поехали в министерство. Дочери предстояло отвечать на звонки, сообщать, куда и когда приезжать: 25 октября 1971 года отцу исполнялось 60 лет.

После десятка звонков этот был странным, пугающим. Мужчина просил Люду срочно приехать на Миусскую: отцу плохо.

Когда она влетела в зал, отец лежал на диване, вокруг стояли ошеломленные гости. Врач шепнул: «Он только что скончался». Она схватила руку – та была теплой и вроде прощупывался пульс. «Что же вы говорите?! Ведь бьется!» – «Девочка, это твой собственный пульс отдается в неподвижной руке. Папа уже минут десять ничего не чувствует».

В своем архиве храню приглашение отцу на товарищеский ужин в ресторане «Украина». Послание от юбилейной комиссии с жутко пророческой формулировкой «…исполняется 60 лет со дня рождения». Потому что «со дня рождения» пишут и говорят про того, кого нет в живых. Так и случилось: в разгар поздравлений – последний из череды инфарктов…

Слишком высокую ответственность брал на себя. Слишком тяжелым грузом к наградам прилагались стрессы и приступы. Слишком велико было напряжение – в Кремле, на полигоне, в цехах.

Ему было непросто отстаивать свои воззрения. Ему откровенно завидовали: исчезали плакаты для показа руководству СССР, наметки для выступлений. А он вопреки многому предрек реформу отрасли – со специализацией и сотрудничеством. Но...

Характер

Из рассказа внучки Ани: деда всегда сопровождал «прикрепленный» – сотрудник КГБ. И в поездке на сибирскую малую родину тоже. Встречают земляка радушно, но вот закавыка: в каком качестве Кузьмич приехал? Зачем сбоку охранник? Неужто под надзором? Сибиряки, они ко всему привыкли – к ссылкам, острогам и лагерям рядом. Не скоро отучались.

Янгели жили на Патриарших прудах, соседом по этажу был председатель КГБ Семичастный. Иногда они уединялись на прогулках, посматривая, нет ли рядом «топтунов». Ведь наверняка их беседы были не для чужих ушей. А в день отставки шефа Лубянки Янгель зашел к нему домой. Это был жест, акт мужества…

Неожиданная, совсем не техническая оценка от генерал-полковника М. Григорьева: «Какой-то талант у него был особенный для бесед с людьми. К нему тянулись, даже просто чтобы поговорить. И он умел понять человека, если надо – помочь».

С новичками общался охотно, расспрашивал. Не секрет, что не все еще бывало обустроено в быту: то воды нет, то грязи вокруг многовато. Молодой конструктор говорил: мол, маленького ждем, а условия… И через полвека гордо заявлял, что первую в жизни квартиру получил от Янгеля.

Еще черта: отсутствие даже намека на позу, высокомерие, тем более – грубость.

Иван Мартынов, политработник: «Был очень скрупулезен в делах. Стремился не замазать проблему или, напротив, «разогреть» замечанием. А докопаться до сути, до первопричины огреха, поставить точный диагноз и на его основе – радикально лечить болезнь. Это творческий почерк школы Янгеля».

Николай Герасюта, заместитель: «Тактичность, коммуникабельность, обаяние. Способность из суммы противоречивых предложений скомпоновать правильное решение».

Семейное

Редкими были дни, даже часы отдыха. Любил быть с семьей, на стандартной даче, которую не разрешал перестраивать: «Раз есть закон – незачем выделяться».

После войны в Москву привезли сироту Аркашу, племянника жены Ирины Викторовны. Увидев его в дверях, Михаил Кузьмич закричал своим: «Не подходить! Вши там... Снимай всё, мыться – и найдем что-нибудь одеться».

Он стал, по словам скульптора и художника Аркадия Андрющенко, вторым отцом. «Наказаний не помню. Самое строгое – краткосрочный домашний «арест» вместо футбола во дворе… Был наделен природным даром педагога и психолога: за десять минут научил пользоваться логарифмической линейкой, объяснял чертежи. Учил нас прежде всего думать»,

А любовь к шахматам передал внучке, призеру МИДа в турнирах. Ей дважды удалось побывать на родине деда, увидеть скромный дом, простой быт начал ХХ века, места любимой рыбалки своего предка. «Музеи, бюсты – это одно, а вот память благодарная, когда узнаешь о высоком внимании к людям…» Людмила выделила главное в отце: доброжелательность ко всем, обязательность. Рассказала две поразительные истории.

Работая в НИИ-88, отец иногда ездил в Подлипки не на служебной машине, а электричкой. Как-то раз та слишком медленно тащилась, и Михаил Кузьмич решил перепрыгнуть в проходящий мимо попутный состав. «Чувствует: сзади тень мелькнула. То был бетонный столб. Секунда – и его бы не стало». К вопросу о роли личности в истории: кто и какие щит и меч ковал бы тогда…

Другой рассказ. «Однажды отца застукали, когда он второпях со станции срезал путь – и пролез на территорию НИИ через дырку в заборе. А время было военное, человека без документов (обычно отец на автомобиле проезжал через КПП) патруль готовился к стенке поставить. На счастье, мимо шли рабочие. «Мужики, вы чего?! Это ж наш Кузьмич». Обошлось… И опять: кто знает, как пошла бы история без стратегического паритета, без Р-12 и Р-16, без «Скальпеля» и «Сатаны»?

Подытожила Людмила, невестка Янгеля: «Прекрасно, что у нас работала своего рода «Могучая кучка» – как у талантливых композиторов прошлого, как у передвижников XIX века. Да, была конкуренция. Но вместе делали огромное дело для безопасности и науки, для расширения границ познания. Эти титаны свою жизнь положили на алтарь Родины».

Чудовищно неповторимое совпадение: его друг, коллега-ракетчик, тоже дважды Герой, академик Виктор Макеев также родился 25 октября – и ушел из жизни в свой же день рождения, в возрасте 61 года.