Кому нужна малочисленная армия

Боевые потери штурмовиков Су-25 ВВС Украины превышают 100 единиц. Фото Владимира Карнозова

До завершения украинской кампании еще далеко, поэтому и подводить ее итоги невозможно. Но некоторые очень полезные уроки необходимо извлекать уже сейчас. Причем максимально отрешившись при этом от эмоций и политических симпатий.

КОМПАКТНАЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ

Еще совсем недавно у нас абсолютным информационным мейнстримом в сфере военного строительства была пропаганда необходимости создания в России «компактной профессиональной армии». Разумеется, со ссылкой на лучшие западные образцы.

Если бы у Украины в феврале 2022 года была «компактная профессиональная армия», то ее коллапс произошел бы не позже марта. Если бы аналогичная армия была у России, ее коллапс произошел бы не позже апреля.

Да, у нас, в отличие от Украины, призывники не воюют. Но они тащат на себе всю работу в частях на территории РФ, обеспечивают тыл, без которого воевать невозможно (и никто им за это даже «спасибо» не скажет). Кстати, именно призывники – основной источник пополнения рядов контрактников. Если нет призыва, то невозможна и мобилизация, поскольку обученный резерв почти отсутствует.

С другой стороны, «коллективный Запад» не воюет против нас напрямую отнюдь не только потому, что боится нашего ядерного оружия. И даже не только потому, что украинцы готовы своей кровью воевать за его интересы.

Одна из важнейших причин, почему англосаксонских и европейских войск нет на Украине (немногочисленные наемники не в счет): почти во всех западных странах созданы «компактные профессиональные армии», которые принципиально не способны вести войну, подразумевающую высокие собственные потери. Потому что в такую армию идут служить не «по призванию», а за деньгами. Или, еще хуже, из-за невозможности нигде нормально устроиться «на гражданке».

Кстати, среди наших контрактников, ставших таковыми еще до начала украинской кампании, подобные моменты, увы, тоже наблюдаются. Это одна из причин того, что весьма значительное число их оказалось в украинском плену в феврале-марте.

Да и явная нехватка сил, из-за которой пришлось объявлять частичную мобилизацию, по-видимому, во многом объясняется тем, что немало контрактников мирного времени просто не захотели продлевать свои контракты. Или даже досрочно разорвали действующие. Всё по той же причине: они пошли на контракт не «по призванию» (и не ради защиты Родины), а за деньгами.

Интересно, что США, чью армию у нас долго было принято считать почти идеалом, сегодня переживают сильнейший кризис комплектования ВС за весь период с момента их перехода на полностью контрактный принцип. Американские граждане поняли, что впереди у их страны, возможно, не только «войны-избиения», которые велись в последние 30 лет, а тяжелые и кровопролитные сражения с равными по силам противниками. И почему-то число желающих идти в армию (особенно в сухопутные войска, несущие наибольшие потери) «по призванию» сразу резко уменьшилось. Ибо никто не отменял принципа «за деньги можно убивать, но нельзя умирать».

Есть, конечно, исключения – это настоящие профессиональные наемники, которые идут именно воевать за деньги, считая риск смерти приемлемым. Но таких людей немного, и они составляют контингент частных военных компаний (ЧВК), а не «профессиональных», то есть контрактных армий.

Поэтому отныне в России на официальном уровне тему «компактной профессиональной армии» желательно закрыть навсегда. А на экспертном уровне к ее сторонникам следует применять принцип «вон из профессии». Потому что это либо сознательные враги России, либо отнюдь не эксперты. Третьего здесь не дано.

КОЛИЧЕСТВО И КАЧЕСТВО

Еще у нас совсем недавно было принято издеваться над тем, сколько вооружения и техники наштамповал Советский Союз и на этом надорвался.

Никто, правда, не доказал, что СССР надорвался именно на этом, а не на других вещах. Но вот теперь именно на том, что наштамповал СССР, воюют как Украина, так и Россия. Да, у Украины есть западные поставки, у России – техника нового производства, но основа арсеналов обеих армий – советские запасы. Их огромные размеры позволяют воевать очень долго, несмотря на все предыдущие распродажи и сокращения и нынешние высокие потери. Это очередное подтверждение тезиса, что количество обладает собственным качеством. Причем создавать это количество необходимо заблаговременно, до начала боевых действий.

И если вернуться к «коллективному Западу», то еще одна из причин, почему он не лезет в войну напрямую – западные армии стали слишком «компактными» и по количеству техники тоже. Поэтому и западные поставки Украине оказываются весьма ограниченными, причем основу их составляет опять же бывшая советская и родственная ей восточноевропейская техника («Ржавому танку в траки не смотрят», «НВО», 22.04.22). И не только потому, что украинцам ее проще освоить, но и потому, что ее до сих пор достаточно много, хотя страны бывшего Варшавского договора уже давно в НАТО. А техники западного производства просто слишком мало, чтобы передавать ее Украине в достаточно значимых количествах.

При этом если наземной техники советского производства даже Украине, не говоря уже о России, хватит еще надолго, то с авиацией всё гораздо хуже. У Украины ее осталось совсем мало. Но и у нас ее элементарно недостаточно для такого большого по размерам театра военных действий. Авиационная техника морально и физически изнашивается быстрее наземной. Поэтому нам не хватает ни советских запасов, ни машин уже нового российского производства.

Про беспилотники (БПЛА) нечего и говорить: тут мы пожинаем советские плоды уже далеко не в положительном смысле. Отставание в этом классе техники было заложено еще тогда, а в постсоветской России для изменения ситуации было сделано «слишком мало, слишком поздно». Что признал Юрий Борисов, вице-премьер правительства РФ на начальном этапе украинской кампании.

Поэтому теперь на Украине «зацвела персидская герань». С военной точки зрения это правильный шаг: БПЛА-камикадзе, причем в большом количестве, нам остро необходимы. И с политической проблемы нет: хамское американское определение «страна-изгой» ничего для нас не значит. Ибо не имеет Вашингтон ни морального, ни формального права кого-либо назначать изгоями. Но вот то, что иранцы смогли правильно спланировать, а потом осуществить на практике, а мы не потянули ни того, ни другого – это наш позор. Никакого другого слова здесь не подобрать.

РАНЕНЫЕ НА ИНФОРМАЦИОННЫХ ФРОНТАХ

По словам Наполеона, «на войне моральный фактор относится к физическому как три к одному». Сейчас, возможно, пропорция эта еще более увеличилась, а информационные войны иногда уже полностью заменяют войны обычные («Новый способ ведения боя», «НВО», 14.02.2020).

Видимо, главная причина упорства украинских войск в ходе нынешней кампании – мощнейшая пропагандистская обработка армии и населения в целом. Нам такая даже не снилась. Как ни удивительно для многих это прозвучит, Россия сейчас гораздо более свободная и демократическая страна, чем Украина (и даже, отчасти, чем многие страны Запада). Но радоваться тут особенно нечему. С информационной войной у нас дела обстоят не очень хорошо.

Похоже, что в нашем военно-политическом руководстве многие люди до сих пор считают, что общественным мнением можно успешно управлять через телевизор. На самом деле всё давно и сильно изменилось. Абсолютное большинство россиян давно уже живет в интернете и именно оттуда берет информацию. Исключение составляют люмпены-маргиналы, младенцы лет до пяти-шести и пенсионеры «за 80». Причем последние уже тоже «переезжают» в интернет. Сетевая картина мира от телевизионной отличается разительно. И речь не об украинско-западной пропаганде, хотя на кого-то действует и она, а о том, что в интернете при небольших усилиях нетрудно узнать о реальном ходе событий.

Кроме того, в нашем военно-политическом руководстве, похоже, вообще не очень хорошо представляют себе состояние общественного мнения россиян.

Между тем среди граждан РФ есть незначительное меньшинство, которое хочет того же, чего Киев, Брюссель, Лондон и Вашингтон – капитуляции России. В форме сдачи, как минимум, Донбасса и Крыма, а также ликвидации значительной части нашего военного потенциала. А как максимум – территориального демонтажа России с разделением ее на множество мелких государств. Впрочем, основная часть этого меньшинства уже находится за пределами РФ.

Абсолютное же большинство населения РФ не мыслит никакого другого окончания украинского конфликта, кроме военной победы России. И не понимает, почему эта победа до сих пор не достигнута. Это относится даже к тем, кто не очень следит за ходом кампании. Когда это абсолютное большинство слышит, как наши политики и военные «создают благоприятные условия для переговоров» или проводят «перегруппировку сил» и «отход на заранее подготовленные позиции» (теперь уже на своей территории!), то впадает в недоумение, быстро переходящее в возмущение (если не сказать – в бешенство). Ибо такой ход событий не устраивает никого. В связи с этим в стране быстро растет популярность «известного блогера Рамзана К.», который говорит и пишет именно то, что граждане РФ хотят слышать и читать.

Или вот, например, по официальным российским данным, ВВС Украины уже потеряли более 100 штурмовиков Су-25. При этом у Украины их вообще столько никогда не было, а по состоянию на 23 февраля 2022 года имелось менее 50 (включая машины на хранении). И нет никаких сведений о том, что за период боевых действий хотя бы один штурмовик Украина получила из-за рубежа, а ведь самолет – не иголка. Но допустим невероятное – Болгария, Македония и Грузия (больше просто некому) незаметно передали Киеву все свои Су-25 – как строевые, так и с хранения. Но даже в этом случае их было бы меньше 100. Как могло быть их потеряно больше 100?

А реактивных систем залпового огня (РСЗО) всех типов, по нашим официальным данным, Украина потеряла уже более 800. Хотя к началу боевых действий их было не более 500, а из-за рубежа их получено явно не более 100. Конечно, немногие люди глубоко вникают в эти цифры, но такие люди есть. И они слегка удивлены…

Уже проводились параллели между нынешней украинской кампанией и советско-финской войной 1939–1940 годов, когда мы добились гораздо меньше того, к чему стремились, понеся очень серьезные потери («Невыученные уроки финской кампании», «НВО», 29.04.22). Но ту войну мы все же выиграли. А ведь есть и пример самой большой трагедии в нашей истории.

Первая мировая началась сильнейшим патриотическим подъемом 1914 года, а закончилась катастрофой октября 1917-го и «похабным» Брестским миром марта 1918-го. Одной из важнейших причин этой эволюции общественных настроений стала утрата доверия населения к власти.

Наконец, пример, гораздо более близкий к нам по времени. Советская пропаганда с определенного момента завралась настолько, что любое альтернативное ей мнение стало восприниматься большинством населения СССР как истина в последней инстанции. Нужно ли напоминать, чем закончил Советский Союз?

Поэтому иногда лучше говорить правду, даже когда она не очень приятна. Причем делать это сразу, а не через два-три дня после того, как неприятные события рассмотрены со всех сторон противниками и интерпретированы ими в нужном для них ключе.

Только ничего не получится, если будет по «Федоту-стрельцу» Леонида Филатова.

«Хороша ль, плоха ли весть, – Докладай мне все как есть! Лучше горькая, но правда, Чем приятная, но лесть! Только если энта весть Снова будет – не бог весть, Ты за эдакую правду Лет на десять можешь сесть!»

Всё у нас сегодня слишком серьезно, чтобы позволить себе жить по таким правилам.