Дамир Гареев ГОРЬКО об этом говорить и слышать, но факт остается фактом - сообщения о событиях, происходящих на некоторых российских предприятиях, все чаще и все больше начинают напоминать фронтовые сводки. Речь идет о вооруженных захватах и налетах, стрельбе, высадках десантов, возведении оборонительных сооружений и выставлении блокпостов - короче, на войне как на войне┘ Мы тоже стали невольными участниками, точнее, жертвами такой войны.
28 января, в ночь с пятницы на субботу, вооруженная группа лиц во главе с людьми, которых до этого мы считали не только партнерами по бизнесу, но и товарищами по жизни, ворвалась в здание заводоуправления Качканарского горно-обогатительного комбината и объявили, что отныне управление комбинатом переходит в их руки. Председатель совета директоров ГОКа, находившийся в это время в здании, был изолирован в собственном кабинете. Генеральный директор, находившийся в больнице на операции, был объявлен "персоной нон грата". Никаких административных, юридических или каких-либо иных оснований для осуществления агрессивных действий у нападавших не было. Во всяком случае, эти основания до сих пор никому не предъявлены. Да и откуда им взяться, если в дело вступила логика наглости и силы, а не закона и деловой этики.
И все-таки вопрос не так прост, как кажется на первый взгляд. К сожалению, в общественном мнении, если судить по безмолвию и бездействию властей, а также по публикациям, которые появляются в некоторых печатных изданиях, многие воспринимают случившееся на Качканарском ГОКе всего лишь как факт передела собственности, как межклановую разборку, как кухонную склоку богачей, которые никак не могут между собой поделить добро. А государственной власти и простым людям, мол, в этой сваре делать нечего. Опасное, если не сказать губительное, заблуждение.
Во-первых, речь идет не о сваре. В Качканаре, как и перед этим на Кузнецком металлургическом комбинате, Березовском угольном разрезе, на Выборгском целлюлозно-бумажном и Ачинском глиноземном комбинатах, столкнулись вовсе не интересы собственников, не взаимные обиды и претензии конкурентов, а две непримиримые концепции управления, две несовместимые, как гений и злодейство, принципиальные гражданские, нравственные позиции. С одной стороны, апологеты так называемого большого хапка, все устремления которых сводятся лишь к погоне за наживой, сиюминутной и хищнической. С другой - люди, заинтересованные в динамичном и эффективном развитии производства, в упрочении позиций отечественного производителя и процветании страны.
Во-вторых, происходящее на Качканарском комбинате не может быть безразлично государственной власти и гражданам России. Все, что происходит там, это повторение чеченской ситуации, только теперь в экономике. Там началось с выпячивания национального суверенитета в ущерб суверенитету федеральному, здесь тоже все построено на суверенитете собственника, пренебрегающего интересами отрасли. Там местные законы и интересы противопоставлялись федеральным и здесь аналогичная ситуация - захват предприятия проведен якобы по решению областного правительства, без согласования с федеральными органами, на что у областного правительства не было абсолютно никаких прав.
В Чечне был нанесен жестокий удар по федерализму. У нас в Качканаре под угрозой оказалась одна из важнейших отраслей отечественной экономики - металлургия, без которой страна вообще существовать не может. И эти параллели можно продолжать. Но дело не в параллелях, а в сути.
Суть же, применительно к конфликту на комбинате, в стратегическом плане состоит в следующем: захватчиков вовсе не интересовал наш комбинат как таковой. Мотивы захвата и преследовавшиеся цели были совершенно иными. Выправив положение дел на комбинате, ликвидировав все провалы, погасив все долги, наладив текущую работу, стабилизировав на комбинате социальную ситуацию, мы взяли курс на создание в связке Качканарского и Нижнетагильского металлургических комбинатов крупного холдинга, открывшего перспективу формирования эффективно действующего металлургического комплекса, способного дать толчок развитию всей отрасли.
Мы, разрабатывая концепцию холдинга, сделали выбор в пользу России и государства. Наши прежние партнеры, нынешние захватчики, с самого начала противились этому. Нам прямо говорили, что при создании холдинга могут снизиться их личные доходы, а также доходы, не попадающие в холдинг, но не безразличные нашим партнерам предприятий. Нам настоятельно советовали максимально использовать конъюнктурно высокие цены на металлургическую продукцию, не "разбазаривать" средства на развитие производства. Главное, говорили нам, сегодня есть возможность "хапнуть" побольше, и эту возможность надо использовать. Были даже предложения о компенсациях за "моральный и материальный ущерб", если мы откажемся от идеи холдинга. Но мы решили стоять на своем. Тогда, улучив благоприятный момент, оказавшиеся в меньшинстве в совете директоров комбината люди пошли на авантюристический шаг - фабрикацию подложных решений о переизбрании руководства ГОКа, последующий вооруженный захват заводоуправления, незаконное отстранение от должностей ключевых руководителей предприятия.
Но фабрикация фальшивых решений и постановлений, сговор с местными властями, даже сам вооруженный захват - это еще отнюдь не достижение целей, которые ставили перед собой захватчики.
Чтобы загубить идею холдинга, способного стать краеугольным камнем отечественной металлургии, захватчикам надо создать ситуацию, которая бы исключала любые возможности реализации этой идеи. Что для этого нужно сделать? Спровоцировать нас на ответные действия, аналогичные тем, которые были предприняты в ночь на 29 января, то есть вооруженный, насильственный контрзахват. Нас толкают и побуждают именно к этому.
С точки зрения стратегии расчет здесь простой: захват и контрзахват ставят правого и виноватого перед лицом закона и власти на одну доску и, следовательно, приостанавливается деятельность комбината как такого. Значит, создание холдинга оказывается заблокированным.
С точки зрения тактики наш отказ от ответных контрдействий (а мы не собирались и не собираемся действовать за пределами правового поля) опять же выгоден захватчикам. Наше вынужденное бездействие ставит нас в двусмысленное положение перед акционерами комбината. Напомним, кстати, что в руководстве комбината мы представляем интересы 70% акционеров. Они требуют от нас либо решительных действий, либо угрожают "расправиться" с захватчиками собственными силами. Пока нам эти порывы удается сдерживать. Но мы не уверены, что это продлится долго.
И в заключение. На Качканарском горно-обогатительном комбинате сегодня сложилась ситуация, которая далеко выходит за пределы локального конфликта, частной разборки по вопросу передела собственности. Если мы в экономике не хотим получить такой же нарыв, как в Чечне, если мы позволим корыстным, местническим интересам возобладать над интересами отрасли экономики, государства, то дело наверняка закончится плохо.
Первое и главное, чего мы ждем от всех уровней федеральной власти - от Совета Федерации, Государственной Думы, правительства РФ и прежде всего от гаранта конституционного правопорядка в России исполняющего обязанности президента В.В. Путина, - внесения ясности в вопрос о ситуации на Качканарском комбинате.
Мы своими действиями до и после захвата демонстрируем понимание ответственности, которая сегодня лежит на нас, мы делаем все, чтобы события развивались в правовом русле. Мы заявляем, что безапелляционно встретим любое справедливое, основанное на законе решение, лишь бы оно действительно состоялось.
В конце концов настала пора сделать выбор: будет наша экономика развиваться в нормальном рыночном режиме или в ней возобладают законы прифронтовой, или еще того хуже - криминальной зоны.
