Владимир Гутнов Во время последней поездки министра обороны РФ Сергея Иванова в Северную Осетию президент республики Александр Дзасохов провел с ним длительную и обстоятельную беседу. После нее оба участника сделали по крайней мере по одному симптоматичному заявлению, которые сразу привлекли внимание региональной общественности. Сергей Иванов, отвечая на вопрос журналистов о продолжительности присутствия российских войск в Чечне, кратко заметил: "Это навсегда". А Александр Дзасохов выразил надежду, что во Владикавказе на месте бывшего общевойскового училища, где сейчас располагается спецпредставительство президента РФ в Северной Осетии и Ингушетии, снова будет военное учебное заведение, возможно, как он выразился, "с горным уклоном". При этом, разумеется, речь шла не о ликвидации представительства президента РФ в двух северокавказских республиках, а о возрождении на территории одной из них существовавшего когда-то военного училища.
Местные аналитики в контексте двух заявлений вспомнили не так давно упорно распространявшиеся слухи о том, что Москва, формируя почти все региональные представительства федеральной власти в Ставрополе и Краснодаре, якобы заранее готовилась к тому, чтобы именно на этой линии выстроить "последний рубеж обороны", если под нажимом террористов придется пойти на какие-то территориальные и административные уступки. Подобные "соображения" содержались и в многочисленных листовках, распространявшихся в южных субъектах Федерации, ограничивавших присутствие России на Северном Кавказе к 2005 году даже на рубеже Дона. Одна из карт Северного Кавказа того времени представлялась авторами как единая исламская республика от Черного моря до Каспия. Направленность измышлений большинству была очевидна, однако именно абсурдность делала их опасными. Сегодня это кажется невозможным, но всего несколько лет назад такое развитие событий серьезно обсуждалось в некоторых кругах. Причем перспективы, например, христианской (в подавляющем большинстве) Северной Осетии выглядели при этом весьма туманными. Ситуация усугублялась тогда еще и тем, что, несмотря на упорность слухов, официальные власти, как региональные, так и федеральные, с не меньшим упорством отмалчивались на эту тему, что в силу накопившегося за предыдущие годы недоверия к властям только подливало масло в огонь.
Сейчас тревожащих слухов практически нет, что в немалой степени является следствием более четкой и ясной политики центра, но остаточные явления недавних тревог сохранились. Именно поэтому заявления высокопоставленных чиновников из Москвы ранга министра обороны вызывают на Северном Кавказе повышенный интерес.
Не менее интересно, с точки зрения аналитиков, и заявление Дзасохова. Особенно в контексте звучащих иногда в регионе упреков в адрес Северной Осетии в "милитаризованности" территории. При этом подразумевается, конечно, прежде всего Моздокский район, в котором расположены представительства многих федеральных министерств и ведомств, задействованных в контртеррористической операции в Чечне. Для людей объективных необоснованность подобных упреков очевидна, хотя в них есть скрытые попытки дискредитировать не только общую политику федерального центра на Северном Кавказе (о ее эффективности разговор отдельный), но и явное стремление усилить недоверие к армии как к одному из краеугольных институтов государственности.
Несмотря на факты противостояния в отдельных регионах Северного Кавказа нельзя отрицать в целом положительного влияния российского офицерства на местное население. Может быть, это связано с воинственностью горцев, признававших силу как один из способов разрешения возникавших споров, но в любом случае отношение к людям в погонах на Кавказе было всегда почтительным. Офицер, а значит, армия были на Кавказе синонимом силы и твердости власти. Не случайно среди горцев считалось почетным отдавать детей на военную службу, и именно горцы еще с XVIII в. составляли ядро личных конвоев российских императоров. В конце XIX в. из 130 тыс. осетин около 3 тыс. были офицерами и генералами российской армии. Высшие офицеры, как правило, владели несколькими иностранными языками, и уникальное по-своему сочетание природной горской независимости и широкой образованности придавало военной касте неподражаемость.
Поэтому вряд ли найдутся в Северной Осетии противники выдвинутой Дзасоховым идеи.
Северная Осетия
