Алексей Федулов Продолжается обсуждение последнего митинга несогласных в Москве «в защиту 31-й статьи Конституции», состоявшегося на Триумфальной площади 31 января. Напомним, что мэрия Москвы мероприятие не санкционировала, предложив другие площадки: Пушкинскую и Болотную площади, Чистопрудный бульвар, метро «Улица 1905 года», набережную Тараса Шевченко...
Несогласные уже не в первый раз отказались от всех альтернатив, намеренно пошли на конфликт с мэрией и милицией. Теперь они называют действия властей недемократичными и антиконституционными. Но энтузиазм несогласных не разделяют даже в рядах оппозиции – среди лидеров парламентских и непарламентских объединений по этому вопросу обнаружилась схожесть позиций.
Есть ли у организаторов акции 31 января основания для недовольства? Соответствуют ли закону и демократическим нормам действия самих несогласных? С этими вопросами мы обратились к представителям оппозиционных партий, которые сами имеют большой опыт проведения уличных мероприятий.
Так, лидер ЛДПР и вице-спикер Госдумы Владимир Жириновский, основываясь на собственном опыте, считает, что несогласные намеренно идут на конфликт с властями в лучших традициях «большевиков»:
– У нас большая практика в организации уличных акций – 20 лет. Иногда нам предлагают другое место для проведения мероприятия – если есть помехи для автомобильного автотранспорта или кто-то проводит мероприятие рядом, чтобы не было столкновения. Мы, как правило, соглашаемся, но и нам идут навстречу.
Если взять события на Триумфальной площади 31 января, то почему они не претендовали на Пушкинскую площадь? Мы там всегда проводим. Чем им не нравится Пушкинская площадь? Великолепная площадь. Там нет движения. Триумфальная – надо пересекать Садовое кольцо, там большой поток машин, и вечером это создает очень большое напряжение. Почему, если рядом, в 200 метрах, есть великолепная площадь?
Здесь есть определенная провокация, с тем чтобы обострить обстановку: вот уперлись, и все – только на этой площади. Должен быть компромисс. Возможно, они упираются, поскольку они уже всех известили приходить на Триумфальную. Ну так известите про Пушкинскую. Хотите 31-го числа – ради бога. Оповестите заранее, обсудите, и никакой проблемы не будет.
Но вот уперся. Лимонов – это упертый такой человек. Он считает, что только революция, силовые действия могут привести к каким-то изменениям. Он революционер... Надо договариваться. И ради бога, пусть тогда проводят любые мероприятия. Не надо упираться.
Это выходит за рамки демократии. Когда упираются – только в этом месте, только сегодня. Это революция. Это Ленин говорил: вчера рано, завтра поздно, сегодня! Вот сегодня берем власть, и все. Это желание силовыми действиями решать демократические вопросы, которые нужно обязательно решать только демократически.
Надо проводить мероприятие там, где получается. Какой смысл сталкиваться с ОМОНом, когда можно провести спокойно? У нас ни разу никого не забрали в милицию. То же самое у коммунистов.
Не доводить до столкновений с милицией вполне возможно. Вы уведомляете, вам сообщают, что ваше уведомление принято, что, ради бога, будет обеспечена ваша безопасность. То есть надо проводить мероприятие так, чтобы, наоборот, милиция охраняла участников мероприятия. Когда участники мероприятия идут на столкновение с милицией, то они не хотят демократии, им нужно именно столкновение с милицией.
Это все зависит от позиции: экстремистам нужно столкновение с милицией, это их путь борьбы, они не хотят демократии, они и в выборах не будут участвовать. Нацболы в выборах не участвовали никогда. Им нужно столкновение, им нужен какой-то гротеск, какое-то насилие, какие-то камни, какие-то заборы, приковаться наручниками и так далее. Это уже отступление от демократии, это больше к насилию, это больше к большевикам.
О необходимости соблюдать закон говорит и первый заместитель председателя ЦК Коммунистической партии Российской Федерации Иван Мельников:
– Наша партия регулярно проводит митинги, пикеты, шествия. И у нас практически всегда получается найти общий язык с властями и получить разрешение на проведение мероприятия.
А другой вице-спикер Госдумы, первый секретарь центрального совета политической партии «Справедливая Россия» Александр Бабаков уверен, что действия несогласных не имеют ничего общего с поведением, принятым в демократическом обществе:
– Если мы хотим жить в демократическом обществе, мы должны уважать и себя, и власть, и законы. Если нас что-то не устраивает, надо использовать легитимные способы менять ситуацию. Как может политическая сила┘ настаивать на несанкционированных действиях? Здесь ничего общего с демократией.
Сходной точки зрения на действия несогласных придерживаются и руководители непарламентских оппозиционных партий. Так, лидер «Яблока» Сергей Митрохин считает, что географическая привязка протестных мероприятий имеет значение, только если она мотивирована содержательно:
– У разных массовых акций различные цели и задачи. Если, например, мы протестуем против действий правительства Москвы, то логично проводить пикет или митинг напротив Тверской, 13. Если против какого-то закона, принимаемого Мосгордумой, – то это надо делать на Петровке, и так далее. На Триумфальной площади мы заявляем акции, направленные на поддержку малого бизнеса, – там находится Минэкономразвития. И против точечной застройки тоже – там офис главного архитектора города. С другой стороны, если бы в качестве альтернативного места для проведения митинга против точечной застройки нам предложили Никитский переулок, где сидит Владимир Ресин, мы бы согласились. Столичное правительство само вносит много путаницы: мы заявляем акцию против закона, принимаемого Мосгордумой, а нам предлагают провести ее на Неглинной улице, где находится Центробанк. При чем здесь Центробанк – неясно.
Другой вопрос, что, когда заявляешь акцию, ни к чему географически не привязанную, надо думать, есть ли смысл, что называется, идти на принцип или согласиться с тем местом, которое предлагает правительство Москвы. Если акцию в поддержку свободы слова предлагают провести не на Триумфальной площади, а на Пушкинской, я бы согласился провести на Пушкинской. Или на Чистых прудах. Если вы боретесь за свободу слова, о чем, собственно, и говорят организаторы акций по 31-м числам, то в принципе за нее можно бороться в любом месте. В данном случае это непринципиально. Смысла мероприятия это не искажает.
Сейчас мы наблюдаем лобовое столкновение московских властей и организаторов митингов на Триумфальной. Власть должна предъявлять очевидные доводы в пользу того, что на этом месте акции проводить нельзя. С другой стороны, заявители акций не всегда должны идти на прямой конфликт. Если главное – заявить свою позицию, то можно идти на определенные компромиссы.
Если предложения московского правительства не выглядят абсурдно и нелепо, то, наверное, договариваться нужно.
Несговорчивость несогласных заместитель председателя партии «Патриоты России» Надежда Корнеева объясняет потребностью в политической рекламе:
– Конфликт на самом деле очень простой: власти Москвы разрешают провести мероприятие оппозиции в одном месте, а она собирается в другом. Давайте откровенно: любой партии нужен пиар, нужно, чтобы о ней писали газеты и выходили сюжеты по телевидению. Такой информационный эффект можно получить двумя способами: участием в решении серьезных проблем или скандалом. Организаторы мероприятий по 31-м числам выбрали второй.
Наша партия в Калининграде проводит уже 60-й пикет по проблемам здравоохранения. Ни там, ни в каком-либо еще городе, включая Москву, мы ни разу не сталкивались с неправомерными отказами в проведении митингов или пикетов.
Я уж не говорю о том, что Триумфальная площадь – и в этом правительство Москвы абсолютно право – крайне неудобное место для массовых акций. Они очень сильно осложняют и без того сложную жизнь москвичей – я говорю, в частности, о пробках. Решать свои проблемы путем создания проблем другим – это, мягко говоря, неправильно.
Сопредседатель партии «Правое дело» Георгий Бовт вообще не видит смысла в искусственной конфронтации, на которую идут несогласные, не соглашаясь на предложения московских властей:
– Для организаторов мероприятий по 31-м числам на Триумфальной площади почему-то очень важно проводить акции именно там, где они их заявляют. Хотя, насколько мне известно, в качестве альтернативы правительство Москвы предлагало им даже Пушкинскую площадь. И если по поводу, скажем, другого варианта – Чистых прудов – есть вопросы, то на Пушкинскую лично я бы согласился.
У меня к этим акциям двойственное отношение. С одной стороны, защита Конституции – дело святое. С другой – организаторы непременно пытаются сделать что-то в пику властям, чтобы был конфликт. Но иногда, мне кажется, даже самой радикальной оппозиции надо идти на компромиссы. Особенно тогда, когда власти реально пытаются найти альтернативные равноценные варианты.
Владимир Познер, телеведущий:
– Я считаю, что большинство этих людей на самом деле не демократы, а радикалы.
Власти сказали: «Пожалуйста, проводите, но не на Триумфальной площади, и вот вам другие места». Несогласные не согласились: «Нет. Мы будем проводить все равно на Триумфальной площади». Ну и власти ответили, что «в таком случае ваш митинг будет разогнан».
Собственно, так все и произошло. Теперь я спрашиваю: говорит ли 31-я статья Конституции о том, что можно проводить митинги где угодно и когда угодно? Нет, так не говорит ни одна из известных мне Конституций. Это совершенно очевидные вещи.
Значит, предложив несогласным несколько мест, где можно провести этот митинг, власти не нарушили Конституции. А вот несогласные, сказав: «Мы все равно будем делать так, как мы хотим», выступили против закона. На мой взгляд, в данном случае они нарушают дух самой Конституции.
То, что произошло, скорее отдаляет перспективы развития демократии в России, чем приближает. По крайней мере так мне кажется.
