Сергей Пархомов Финансирование российской медицины растет. За последние пять лет размер бюджетных ассигнований в здравоохранение увеличился в 2,5 раза. А в 2012 году на развитие медицины запланировано потратить больше 550 млрд. бюджетных рублей. Однако, как показывает опыт, легче от этого гражданам пока не становится: все те же очереди в государственные поликлиники и больницы, все те же перебои с лекарственными препаратами.
С лекарствами вообще творится что-то неладное. То жизненно важные препараты «не доходят до потребителя», то они неконтролируемо дорожают, а то вообще Минздравсоцразвития закупает не то, что нужно. Особенно обидно, что под удар чаще всего попадают самые незащищенные – те, кому не повезло заболеть в России редким тяжелым заболеванием. Например, последний год был отмечен «интерфероновым скандалом». В начале 2011 года без жизненно важных препаратов остались жители ряда регионов, больные вирусом иммунодефицита человека (СПИД). Как установила после проведенной проверки Генпрокуратура РФ, произошло это по вине Минздравсоцразвития, которое затянуло аукцион по закупке нужных препаратов.
Буквально на глазах эта история повторяется снова. Теперь реальная угроза нависла над россиянами, страдающими рассеянным склерозом. Аукцион по закупке жизненно необходимого для многих из них препарата под названием «глатирамера ацетат» тоже сорван чиновниками Минздравсоцразвития. Дело в том, что ведомство осуществляет закупки этого дорогостоящего высокотехнологичного лекарства два раза в год – в рамках программы «Семь нозологий». Процедура проста и, казалось бы, отработана. Вначале лечащие врачи выписывают препарат больным, которым он необходим. Поскольку лекарство стоит дорого (около 1 тыс. долл. в месяц), в России, как и в развитых странах мира, государство обеспечивает им граждан бесплатно. В прошлом году препарат бесплатно получали свыше 18 тыс. россиян. Регионы формируют списки нуждающихся в лекарстве, которые идут в Минздравсоцразвития. Ведомство подсчитывает, сколько нужно выделить денег на закупку препарата, и назначает цену и аукцион. «Обычно с момента объявления аукциона до поставки препарата в регионы проходит более двух месяцев», – рассказал «НГ» директор по внешним связям производителя глатирамера ацетата израильской компании «Тева» Константин Дубинин. Получается, что для того, чтобы в начале 2012 года лекарство получили все, кому оно нужно, Минздравсоцразвития должно было позаботиться об этом еще в конце октября. Однако до сих пор аукцион не проведен.
Недавно крайне обеспокоенная этой ситуацией Общероссийская общественная организация инвалидов – больных рассеянным склерозом (ОООИ-БРС) направила в министерство официальное обращение по этому поводу, но ответа пока не получила. Тогда общественная организация обратилась с открытым письмом лично к главе ведомства Татьяне Голиковой, рассказав, что сейчас лекарство уже закончилось в двух регионах, а к концу января закончится в 41 регионе России. «Аукцион по закупке этого препарата был признан несостоявшимся, поскольку в результате объявления стартовой цены на 40% ниже, чем в прошлые годы, никто не принял в нем участия», – напоминают авторы письма. «Аукцион с объявлением рыночной цены препарата так и не был объявлен», – удивляются они. Удивлен и главный невролог Комитета здравоохранения Москвы, руководитель Московского центра рассеянного склероза Алексей Бойко: «В Москве это действительно эффективное лекарство закупается с 2000 года, а по России – с 2005 года, и раньше перебоев не было».
Представитель компании «Тева» пояснил, что, по их мнению, в этом году аукцион не состоялся из-за того, что Минздравсоцразвития сильно занизило цену препарата на аукционе. «По цене, которая убыточна, его поставлять невозможно», – пояснил Дубинин, заверив, что компания также обеспокоена сложившейся ситуацией и готова обеспечить производство препарата для России в «минимальные выполнимые сроки».
«Правда, Минздравсоцразвития сообщило о намерении провести аукцион снова только в середине декабря, и поэтому поставка к январю представляется технически малореальной», – рассказал химик. «Грустно то, что это лекарство надо принимать постоянно, перерыв в лечении им чреват резким обострением болезни», – говорит Алексей Бойко. «Это просто безобразие, как минимум месяц тяжело больные люди будут без жизненно важного препарата, – возмущается директор Института экономики здравоохранения Лариса Попович. – Это может привести к рецидивам их болезни». По мнению специалиста, это полностью недоработка Минздравсоцразвития и его нелепой системы ценообразования на лекарства. «Во всем мире этот препарат стоит примерно одинаково, и такой цены имеет смысл придерживаться», – рассказала Попович.
Больные, врачи и эксперты «бьют во все колокола», а Минздравсоцразвития, по всей видимости, не торопится спасать ситуацию. «Настоящим письмом мы обращаемся к Вам, уважаемая Татьяна Алексеевна, с просьбой к Министерству здравоохранения и социального развития Российской Федерации выполнить свою государственную функцию и обеспечить закупку препарата, в котором нуждаются люди, страдающие от рассеянного склероза», – пишут авторы коллективного открытого письма. Но и требования, и просьбы пока остаются без внимания Минздравсоцразвития.
Но вопросы-то остаются. Зачем нужно Минздравсоцразвития затягивать с закупкой препарата? И почему вдруг такая экономия на лекарстве, которое по определению не может быть качественным и дешевым одновременно? Над этим ломает голову заинтересованное сообщество врачей и пациентов. Некоторые считают, что после того, как Генпрокуратура обвинила Минздравсоцразвития в завышении цен по госзакупкам, ведомство принялось экономить напоказ. Другие полагают, что министерство просто не смогло договориться с «нужными» поставщиками.
Но так или иначе врачи предупреждают: экономия в вопросе жизненно необходимых лекарств, особенно в случае с тяжелыми болезнями – не лучший выход. Они уверены, что систему госзакупок лекарств нужно срочно менять. «Проблема в том, что, по нашему законодательству, лекарства закупаются по международным названиям, а при этом являются часто лишь аналогами, переносимость которых у всех разная», – говорит Алексей Бойко. «Часто пациент получает от министерства не то, что прописал ему врач, – соглашается президент ОООИ-БРС Ян Власов. – Ведь за полгода ведомство часто успевает запатентовать новый аналог препарата». По его мнению, необходимо создать единый список запатентованных лекарств и их торговых марок. Власов уверен, что для того, чтобы изменить ситуацию, надо и поработать над законодательством. «При нынешней системе госзакупок выигрывают не лекарства в соотношении «цена–качество», а только в «цене», поэтому министерство покупает то, что дешевле, даже если это плохо», – говорит общественный деятель. «Необходимо ввести единую систему лекарственного страхования, которая сразу снимет многие проблемы недоступности препаратов», – уверена Лариса Попович. Ведь тяжелая ситуация, по ее словам, не только с больными рассеянным склерозом. Например, у нас тяжелейшая ситуация с лекарственным обеспечением больных миелоидным лейкозом. Препараты, которые закупает Минздравсоцразвития для них, подходят только 60% больных. А остальные остаются без помощи вообще.
В том, что главное медицинское ведомство страны привыкло решать вопросы точечно, а не системно, никто не сомневается. Яркий пример – судьба маленького россиянина Павлика Митина, больного редкой болезнью – мукополисахаридозом, или синдромом Хантера. Несколько лет назад за его судьбой пристально следили СМИ. Тогда выяснилось, что для лечения его болезни есть дорогостоящий препарат, который Минздравсоцразвития вообще на тот момент не закупал. Поднялась шумиха, и мальчика отправили лечиться в Германию. И только благодаря настойчивости родителей ребенка и журналистов Минздравсоцразвития экстренно зарегистрировало лекарство на территории России.
Вот так и в нынешнем случае с глатирамера ацетатом. Когда-нибудь, и не исключено, что ценой жизней некоторых больных, «заткнут» и эту «дыру». Но при старом подходе непременно «прорвется» в другом месте. Спрашивается: помогут ли тогда нашей медицине огромные денежные средства, выделяемые из бюджета?
