Анна Очкина
От нерешительности чиновников страдают в первую очередь пенсионеры.
Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru
В процессе утверждения концепции пенсионной реформы возникла трагикомичная ситуация. Президент Владимир Путин еще в начале октября дал понять, что не будет вмешиваться в спор Министерства финансов и Министерства труда по поводу сокращения накопительной части пенсии с 6 до 2%, и передал документ на обсуждение открытого правительства. Согласованную концепцию по окончании обсуждения должен был утвердить кабинет министров.
Что же мы видим по прошествии почти полутора месяцев? Заместитель председателя правительства по социальным вопросам Ольга Голодец передает 9 ноября председателю Госдумы Сергею Нарышкину письмо, в котором сообщает о поддержке правительством сокращения накопительной части пенсии с 6 до 2% с 2013 года. 16 ноября Госдума рассмотрит соответствующие поправки к бюджету. Источники в аппарате правительства сообщают, что его председатель, Дмитрий Медведев, одобрил письмо своего заместителя. Он мог бы и сам подписать послание в Думу, но почему-то этого не сделал.
В то же время весь финансовый блок правительства, эксперты, привлекаемые к созданию концепции пенсионной реформы, стали возражать против такого сокращения накопительной части. «Против уничтожения накопительной части высказались эксперты Института Гайдара, Высшей школы экономики, Центра стратегических разработок, Экономической экспертной группы, РСПП, Всемирного банка, ОЭСР, экономисты инвестбанков, руководители Сбербанка и Внешэкономбанка», – сообщают «Ведомости». За весь период обсуждения этот спорный вопрос не был решен, не велся поиск компромисса, не обсуждались более детально проблемы и противоречия концепции. Просто одно ведомство придерживалось одного мнения, другое – противоположного. Похоже, что вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями: согласовывать мнения и искать оптимальные решения, члены правительства ждали, чью сторону займет президент. Возникает вопрос: а зачем вообще тогда нужно было длительное правительственное обсуждение? Члены правительства – это все же не просто эксперты, они не свободные интеллектуалы, которым достаточно высказывать свое суждение, приводить аргументы и факты. Они должны уметь принимать ответственные решения, руководствуясь не абстрактными схемами и моделями, а интересами страны.
А вопрос с накопительной частью пенсий не такой простой в России. Вспомним «молчунов», которые отказались распоряжаться своей накопительной частью. Это заставляет задуматься о том, что в социальном плане накопительная пенсия не так однозначно хороша, как в финансовом. Накопление на длительный срок на рыночных условиях – вещь всегда рискованная. Это нужно было обсуждать как можно более детально и подробно с предложением различных вариантов защиты пенсионных накоплений, например. С анализом наиболее надежных и адекватных национальных пенсионных моделей, канадской, например, или шведской. Спор могло разрешить предложение сделать самостоятельное накопление пенсии гражданами добровольным, сделав на основе вероятностных расчетов соответствующие поправки в бюджет.
Аргументы и сторонников, и противников сокращения накопительной части пенсии звучат солидно. Но мне кажется, что проблема рисков обсуждается недостаточно серьезно. На задний план уходит и вопрос о необходимости оптимизации управления пенсионными средствами солидарной части пенсии. Такое ощущение, что правительство не хочет брать на себя ответственность за это, обсуждать связанные с этим шаги и меры. Несогласные же стороны в правительстве не смогли ни найти компромисса, ни убедить друг друга, ни найти в себе смелости заявить о принципиальных разногласиях до того, как было направлено письмо Ольги Голодец в Госудуму, и просить о продлении обсуждения. Можно было принять временный компромиссный вариант. В любом случае – нужно было действовать. И работать над важнейшими для страны документами так, чтобы не оставались после довольно длительного обсуждения нерешенными принципиально важные вопросы.
Думаю, поиск оптимального решения не велся потому, что министры в глубине души были убеждены – все спорные вопросы решит воля президента. Косвенно о таких подсознательных (или даже вполне осознанных) настроениях в правительстве свидетельствует и, например, уже цитируемая статья в «Ведомостях», весьма лояльная к позиции недовольных сокращением накопительной части чиновников и экспертов.
Правительство проявило чистой воды инфантильность: сохраняет «верность принципам», зная, что решение в конце концов будет принято. И дело сделано, и всегда можно менторским тоном заявить: «А мы предупреждали…»
Нерешительность в политике даже в ситуации благополучия порождает множество несвоевременных и неадекватных обстоятельствам решений. В ситуации же растущей напряженности и неопределенности в мировой экономике нерешительность почти смерти подобна. Как и отсутствие инициативы, желание переложить ответственность на других, дистанцироваться от неочевидных или рискованных решений. А в политике бывают очевидные политические решения? Решения со стопроцентно предсказуемыми последствиями? Едва ли. Бывают решения разумные и своевременные. Например, стремление к созданию ответственного и компетентного кабинета министров.
