Александр Коньков
Избирателям важно видеть в бюллетенях фамилии кандидатов с серьезными политическими намерениями. Фото Reuters
Если губернаторские выборы 2012 года выглядели своего рода исключением – голосованием в «пилотных» регионах, которые на ощупь пробирались через новый порядок, то теперь политическая и правоприменительная практика развивались активно и всесторонне. Свое место в разворачивающейся системе обновления региональной власти начала искать и новая логика формирования Совета Федерации, при которой кандидаты в губернаторы идут на выборы в связке с тремя потенциальными претендентами в верхнюю палату российского парламента – очевидно, что здесь еще есть потенциал для практического политического наполнения.
Доказала свою эффективность и основная процедурная новация принятого порядка избрания губернаторов, предполагающая необходимость для каждого потенциального кандидата собрать в свою поддержку подписи определенной доли муниципальных глав и депутатов – так называемый муниципальный фильтр. Всего по стране были выдвинуты 93 кандидата на губернаторский пост в том или ином субъекте Российской Федерации, при этом отказ в регистрации (который далеко не всегда был вызван непреодолением муниципального фильтра) получили только 15 претендентов, а 38 человек сами не подавали документы на регистрацию после выдвижения. Иными словами, фильтр сыграл не столько заградительную роль, которую ему приписывали, сколько отрезвляюще-проверочную для случайных людей, стал неким тестом на готовность к политическому процессу для желающих впервые заявить о себе кандидатах.
Во Франции такую процедуру используют и при президентских выборах, когда определяются кандидаты на высший государственный пост в стране. Любой кандидат для регистрации должен представить не менее 500 подписей так называемых официальных лиц, к которым относятся парламентарии, члены региональных советов, ассамблей заморских территорий, мэры и т.д. Всего во Франции около 47 тыс. официальных выборных лиц – таким образом, каждый кандидат должен собрать подписи чуть более 1% граждан, входящих в этот список. При этом поддержавшие официальные лица должны представлять не менее 30 департаментов или заморских территорий Франции, и от одного и того же департамента может быть не более 10% подписей.
В США фильтрами на выборах выступают механизмы регистрации и продления регистрации партии, которые связаны со сборами подписей или числом избирателей в своем составе, а также определенными требованиями к уже широко известным праймериз, то есть процедуре отбора кандидата внутри партии. Иными словами, кандидату нужно заручиться поддержкой в виде определенного числа подписей членов партии (именно они выступают здесь фильтром). Для представителей партий, не относящихся к двум основным – республиканцам и демократам, зачастую проще идти на губернаторские выборы в качестве независимых кандидатов, то есть собирать подписи рядовых избирателей – настолько высоки требования к подтверждению поддержки со стороны своих однопартийцев.
В отдельных штатах уровень политической конкуренции нередко оказывается минимальным, так как две основные партии, доминирующие в региональных органах власти, имеют возможность настраивать требования к малым партиям в штатах на свое усмотрение. Таким образом, на последних основных губернаторских выборах в 2010 году в 15 штатах были зарегистрированы лишь два кандидата от основных партий, еще в 15 штатах – три кандидата, в 12 штатах – четыре кандидата, и лишь в восьми штатах в бюллетенях значились пять и более кандидатов. При этом ни в одном штате количество кандидатов в бюллетене не превышало семи человек.
Партии в США – не настолько дисциплинированные и сплоченные структуры, как в других частях света, – там борьба между претендентами за кандидатство от партии иногда может носить даже более жесткий и бескомпромиссный характер, чем позднее уже в ходе самих выборов со своим идеологическим оппонентом.
Сегодня в России действуют более 70 политических партий. Все они имеют право выдвигать кандидатов в губернаторы, число самовыдвиженцев вообще не ограничено. Это широкое поле не только для реализации избирательных прав, но и для злоупотребления ими: запутывания избирателя, спойлерства, манипулирования. При этом традиционный барьер в виде необходимости сбора подписей избирателей не всегда оказывается эффективным для формирования доступного для выбора набора кандидатов. Во-первых, число избирателей, которые могут поставить свою подпись в поддержку регистрации кандидата, фактически не ограничено (теоретически подписаться могут хоть все избиратели данной территории). А во-вторых, сбор подписей невольно подменяет собой собственно голосование, когда можно высказываться в поддержку того или иного претендента (вначале – чтобы он стал кандидатом, а затем в ходе выборов – чтобы кандидат выиграл). Другое дело – подписи муниципальных депутатов: здесь они выступают не как избиратели, которые сделают свой выбор в ходе голосования, а как публичные фигуры, уже победившие в избирательных кампаниях, а значит, имеющие право говорить от имени общества.
Сегодня муниципальный фильтр предусматривает необходимость сбора в поддержку кандидата от 5 до 10% подписей муниципальных глав и депутатов. Тем самым верхний потолок числа кандидатов в избирательном бюллетене ограничен 10–20 фамилиями, что позволяет предотвратить, например, повторение ситуации выборов в Государственную Думу 1995 года, когда бюллетень включал 43 партии и блока и представлял собой сложенный вчетверо лист формата А2. Навряд ли такая практика отвечала задаче честности выбора.
Помимо количественного сдерживания муниципальный фильтр обусловливает и качественный отбор кандидатов: он делает коммуникацию с муниципальной властью базовой для любого претендента на кресло главы региона, что является критически важным для эффективной работы всей системы регионального управления в современной России. Самих же местных глав и депутатов эта новация поставила в сложную ситуацию: с одной стороны, они лишь допускают включение кандидата в бюллетень, чтобы сам выбор делал уже избиратель, но с другой стороны, ведь это гипотетический конкурент их собственного кандидата – выдвиженца той политической силы, к которой они принадлежат. Здесь необходимо развивать новый вид ответственности публичного лица: не делать выбор за избирателя и потом за него отвечать, а нести ответственность за публичную сторону жизни общества в целом – какие политики нужны региону, какая между ними должна быть конкуренция, как устанавливать баланс между стабильностью и развитием. Любые политические настроения, существующие в социуме, если они не носят экстремистский характер, должны находить выход в выборное политическое поле и открыто проходить тест на общественную поддержку. И муниципальный фильтр здесь далеко не всегда преграда – это и дополнительный проводник таких настроений в элиты и отдельные группы того же социума.
Пока фильтр применялся лишь дважды – скорее всего последующая практика единых дней голосования еще не раз будет вызывать дискуссии. В любом случае, как бы ни развивалась далее законодательная и правоприменительная инициатива в отношении муниципального фильтра, трудно не согласиться, что он продемонстрировал своевременность и уместность в российском избирательном процессе и политическом контексте в целом. В разных странах используются разные инструменты фильтрации и отсеивания маргинальных кандидатов – российская система выработала тот муниципальный фильтр, который мы сегодня имеем: с учетом специфики, прежних электоральных конструкций, сегодняшних реалий в различных регионах и задач, стоящих перед страной.
Как известно, в политике всегда находятся желающие половить рыбку в мутной воде. Фильтр является механизмом повышения электоральной прозрачности, ответственности, предотвращения процедурно-демократических злоупотреблений и, что не менее важно, укрепления места и значимости местного самоуправления в политической системе страны.
