Надежда Маркина
Использовать охоту и охотников надо не для массовых отстрелов птиц, а как средство получения информации.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
В обсуждении проблемы птичьего гриппа, которая в последние месяцы стоит на первом месте в рейтинге грозящих человечеству опасностей, до сих пор был не очень слышен голос орнитологов – специалистов по птицам. Для них птицы – это не просто птицы, а разные виды со своим видоспецифическим поведением, образом жизни, путями миграций. И вот в Москве прошла специально созванная по этому поводу пресс-конференция.
Никто из орнитологов не отрицает, что птичий грипп представляет собой реальную опасность для людей. Вирус H5N1 легко мутирует, и совершенно не исключено, что одна или несколько следующих мутаций сделают возможным передачу вируса от человека к человеку. Хотя человечество далеко не впервые столкнулось с этим заболеванием. Владимир Романов, директор одной из московских ветеринарных клиник, напоминает, что пандемии птичьего гриппа среди домашних птиц случались в 1975 и 1985 годах в Австралии, в 1979 году – в Великобритании, в 1929, 1983 и 1984 годах – в США. Исторический пример – испанка, погубившая около 40 млн. человек, которая, как теперь считают специалисты, тоже была птичьим гриппом. Но, подчеркивает Владимир Романов, это происходило на фоне войны и военных санитарно-эпидемических условий, стрессов. Сейчас условия совсем другие.
Орнитологи также не отрицают того, что популяции диких птиц – это природный резервуар вируса, и при миграциях дикие птицы могут этот вирус переносить. «Но не стоит возлагать на диких птиц всю вину, как это было сделано при вспышках заболевания среди домашних птиц в 2005 году в Западной Сибири, – считает председатель Союза охраны птиц России Виктор Зубакин. – Эти вспышки пришлись на время минимальных птичьих миграций. Поэтому стоило бы рассмотреть и другие пути заноса вируса в Сибирь, например авиарейсами из Китая с зараженным кормом».
Сегодня, однако, все с тревогой глядят на Турцию, где уже несколько человек погибли от птичьего гриппа, и гадают, что будет, когда на родину полетят дикие птицы, зимующие в Турции. А они там действительно зимуют, как подтвердил Константин Литвин, и.о. заведующего Центром кольцевания Института проблем экологии и эволюции РАН. Гуси, утки, лебеди, чайки, цапли, мелкие воробьиные птицы. Гуси, например, полетят обратно уже в конце марта.
«Идея отстреливать пернатых – помимо того, что жестока, еще и бессмысленна», – считает Виктор Зубакин. Человек не может предвидеть всех последствий подобного вмешательства в природу. Кстати, дикие птицы уже пострадали: в Китае от болезни погибли 6 тыс. особей редкого горного гуся, а это более 10% всей мировой популяции.
О последствиях массового отстрела говорит и Алексей Зименко, директор Центра охраны дикой природы. Множество птиц будет распугано, а значит, птицы станут искать убежища в самых неожиданных местах. Недостреленные птицы, подранки, если выживут, будут болеть и разносить инфекцию, а скорее всего – станут добычей хищников. Мертвые птицы, далеко не всех из них смогут собрать, достанутся воронам, которые живут непосредственно рядом с человеком. «Чтобы этого не произошло, было бы разумно, наоборот, ограничить охоту вблизи населенных пунктов», – считает Алексей Зименко.
Использовать охоту и охотников не для массовых отстрелов птиц, а как средство получения информации предлагает Святослав Уколов, заместитель председателя Росохотрыболовсоюза. «Мы уже призывали охотников сдавать всю отстреленную птицу на анализ, – говорит он. – И проведя такие исследования среди охотничьих птиц на Сахалине и в Дагестане, мы не нашли у них вируса Н5N1». Он также вслед за орнитологами подвергает сомнению факты заражения домашних птиц от диких. Ведь с дикими водоплавающими птицами могут вступать в контакт лишь домашние утки и гуси, да и то при полувольном содержании. В то же время у нас основное птицеводство – закрытого типа, а с другой стороны, основной источник заражения людей – куры, которым просто негде «познакомиться» с дикими утками».
«Ветеринарная служба частично обследует диких птиц вблизи населенных пунктов, – говорит Владимир Романов. – Конечно, хорошо бы это делать повсеместно на путях миграций, но на это не выделены государственные средства. За рубежом, например в Америке и в Японии, хорошо развита Wild Animal medicine – контроль над состоянием здоровья диких животных».
А что делать, если вирус обнаружен у домашних птиц? Можно ли надеяться на вакцину, которую, как известно, ученые уже сделали в Институте гриппа в Санкт-Петербурге? По мнению Владимира Романова, вакцина в борьбе с вирусом не слишком поможет. Вакцинированная птица будет легче переносить болезнь, но станет вирусоносителем и будет его передавать другим особям через помет. Подход к домашним птицам здесь качественно иной, чем к людям, и для того, чтобы уничтожить вирус, эффективен только радикальный путь – уничтожить поголовье. Как это ни печально.
Так что птицы к нам из Турции полетят, не имея в клюве ветеринарных справок, и это отменить невозможно. А вот объединить все силы и все знания зоологов, экологов, ветеринаров и вирусологов, чтобы к этому подготовиться, – еще не поздно.
