Леонид Волчкевич
Сегодня вряд ли кто осмелится утверждать, что качество высшего образования в России улучшается, поскольку все определяющие факторы действуют со знаком "минус".
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Развитие материального производства в любой стране во многом определяется уровнем профессионального образования, достойным приложением талантов и знаний молодых, неразрывностью научно-инженерной элиты нации. В России со всем этим плохо.
Лучшее средство от перхоти – гильотина!
Студенты недовольны неопределенностью трудоустройства, что не стимулирует учебу; профессора – скудностью зарплаты и унижающим человеческое достоинство социальным статусом; ректоры вузов – беспардонным навязыванием «болоньи» (рекомендаций так называемой Болонской декларации) и нищетой учебных лабораторий; руководители производств – острейшим дефицитом конструкторов, технологов, эксплуатационщиков при немалом их выпуске.
Вряд ли кто осмелится утверждать, что качество высшего образования в России улучшается, поскольку все определяющие факторы действуют со знаком «минус». Один маленький штрих: студент, первоначально попавший на бесплатное обучение, может далее переползать «на карачках» от сессии к сессии, не вылезая из двоек и «хвостов». И все равно учить его будут за государственный счет. Спрашивается, за какие заслуги? Зачем ему стараться и какую пользу стране могут принести хронические разгильдяи?
Между тем никто не смог отменить две бесспорные истины: достойная система образования способна возродить страну с любого уровня упадка; при необратимой деградации школьного и особенно профессионального образования России «с колен» не подняться.
Чьими руками партия и правительство собираются построить в стране инновационную экономику? Юристов, которых произведено немерено? Перекупщиков-менеджеров? Недоучек – бакалавров наук? Возможно, с высот власти «вузовские нестыковки» выглядят досадной мелочовкой, которую можно устранить одним махом. Например, сократить радикально число вузов и опустить остальные до техникумов и ПТУ. Как тут ни вспомнить: «Лучшее средство от перхоти – гильотина!»
Всякая система образования по природе своей инерционна и слабо откликается на импульсивные, плохо продуманные действия. И если власти, законодательной и исполнительной, не до того, может, обсуждение проблем высшего образования инициирует авторитетная общественность?
Программист при тотализаторе
Считаю разумным сосредоточиться первоначально на коренной проблеме – эффективности использования выпускников технических вузов. Парадокс в том, что они являются ценнейшей продукцией, поскольку на ее «производство» тратятся силы и средства, но не являются «товаром», так как бесплатно разбираются на стихийном рынке труда. То есть безвозмездно для тех, кто затратил средства (государство), силы и время (вузы).
В итоге талантливые и работоспособные попадают не в сферу материального производства и не в оборонку, а туда, где больше платят, – в бесчисленные посреднические коммерческие конторы.
Разумеется, сфера обращения есть такой же необходимый компонент национальной экономики, как и сфера материального производства. Все дело – в приоритетах. Вспомним Ивана Крылова: «┘Однако ежели б я в поле не пахала, то нечего тебе здесь было и стеречь!» И если в «пахари» будут попадать только тупицы и неудачники, то┘ Бедная страна! Впрочем, она и есть бедная, при всех неисчислимых природных богатствах.
В руководящем лексиконе часто мелькает термин «утечка мозгов», употребляемый по поводу отъезда наших специалистов за рубеж, откуда, кстати, многие возвращаются, изрядно выросшими в цене.
На мой взгляд, несравненно более масштабной и губительной является «внутренняя утечка мозгов» – потеря для материального производства страны и ее оборонного потенциала множества молодых талантов, которых именно для этого готовили в технических вузах. И пусть никого не убаюкивают благостные вузовские отчеты о процентах выпускников, работающих по специальности. Обладатель диплома по «Автоматизированным информационным системам», работающий программистом в тотализаторе при ипподроме, – это по специальности или как?
Ситуация с «внутренней утечкой мозгов» с позиций интересов народа и государства носит не отраслевой, а всеобщий характер. Выпускники педагогических вузов разбегаются, кто куда, а в школах – недокомплект учителей. А молодые агрономы? Та же картина.
Студенты по контракту
Какими мерами на уровне государственной политики переориентировать поток лучших вузовских выпускников по их прямому назначению?
Проблема не мной подмечена. И предложения есть, в том числе:
Ввести тотально двухуровневую («Болонскую») систему обучения как всеобщую панацею. Искоренить такие категории, как «инженер», «инженерная квалификация» и т.п., после чего все образуется само собой. Единственный довод: «Раз мы Западу это обещали, то не можем же┘». Сомнения игнорируются.
Возродить систему персонального распределения выпускников, что, кстати, сделано в Белоруссии, результат – слезы. В советские времена распределению сопутствовала зарплата, на которую можно было прожить, и решение жилищного вопроса под ответственность работодателей. А сегодня кто об этом позаботится?
Комплектовать вузовские контингенты по направлениям предприятий и организаций (целевой набор). Уже даны директивы и спущены контрольные цифры. Сомнительно, однако, что руководители предприятий станут массово зазывать к себе школьников, из которых неизвестно, что получится. На уровне локальных экспериментов можно попытаться (могу поделиться опытом).
Автор предлагает подходить к проблеме системно.
На младших курсах по окончании каждого очередного учебного года (последний день сессии) аттестовывать студенческий контингент. Независимо от предыдущего статуса все сдавшие на «отлично» и «хорошо» последующий год учатся бесплатно и со стипендией. Сдавшие с тройками – тоже бесплатно, но без стипендии. Не завершившие в срок сессию (без весомых, уважительных причин) могут рассчитывать лишь на платное обучение. Не ликвидировавшие к концу «хвостовой сессии» задолженности оставляются на повторное обучение (как это делается в школе), разумеется, платно. Подобный опыт есть в Казахстане и Белоруссии, отзывы хорошие.
Два последних года обучения студентов государство напрямую не финансирует. К этому моменту все без исключения студенты должны иметь контракты с будущими работодателями. Оговариваются: требования к квалификации, обязательство отработать 2–3 года после окончания вуза, выплаты вузу за целевую подготовку, прохождение студентом двухлетней производственной стажировки по месту предполагаемой работы, гарантии соблюдения контракта и условия его расторжения и т.д. Студенты, по которым контракты не заключены (на это отводится полгода), вне зависимости от успеваемости автоматически оставляются на повторное обучение на платной основе с конечной обязательной контрактацией. Без контракта диплома не будет.
Размеры выплат вузу за целевую подготовку дифференцируются: минимальные – для государственных производственных предприятий, максимальные – для коммерческих непроизводственных контор, особые – для зарубежных структур, в том числе – при выезде за границу. И еще – от «качества студента».
Учитывая новизну организационных форм и огромный объем работ по контрактации, с учетом противоречивости интересов сторон, разумно иметь для данной деятельности независимые посреднические агентства, работающие на коммерческих началах.
Комплекс предлагаемых мер означает перевод высшего образования на здоровую рыночную основу с регулирующей ролью государства. Не нужно бояться лицемерных криков – мол, «живых людей вузы будут продавать!» Разве любое трудоустройство – не процесс «покупки» специалиста? В мире накоплен огромный опыт системы «продажа-покупка» через трехсторонние контракты (например, в профессиональном спорте). Лучшего не придумано.
И тем более не следует бояться перевода разгильдяев с бесплатного на платное обучение взамен сложившейся практики отчислений за неуспеваемость (с последующим бесплатным восстановлением!).
Безусловно, возрастет старательность и добросовестность студентов старших курсов – ведь тем самым повышается их «стоимость» на рынке труда.
Государственные предприятия и организации станут достойными конкурентами коммерческих контор на рынке трудоустройства молодых специалистов, а обязательная стажировка сведет к минимуму ошибки, неизбежные при приеме путем одномоментного собеседования с менеджером по кадрам.
Реализация предлагаемых мер неизбежно приведет и к серьезным коррективам содержания и направленности вузовского обучения. В первую очередь – под давлением работодателей, чего сейчас нет. Но об этом – разговор особый.
Все изложенное выше автор рассматривает как приглашение к дискуссии, широкому обмену мнениями тех, кому дороги судьбы отечественной высшей школы.
