Аспирантура как модель научной инициации

Сама по себе процедура защиты, функционирующая со Средних веков, давным-давно себя изжила. Фото с сайта www.hse.ru

В далекие уже советские времена аспирантура считалась заветной мечтой любого выпускника вуза. Три, а если заочно, то и четыре года практически свободной от учебных занятий жизни, неспешная работа над «кирпичом» диссертации, публикация трех-четырех статей неважно в каком издании, процедура защиты и – самые радужные перспективы для молодого дипломированного специалиста!

Сейчас в результате длящегося уже четвертый десяток лет бездумного заимствования западных образовательных стандартов, в том числе реформы системы подготовки научных кадров, все разительным образом изменилось. Аспирантура вслед за магистратурой превратилась в продолжение учебного процесса и необязательно должна завершаться патетическим аккордом защиты. Но даже если таковая и состоится, радужные перспективы существенно поблекли.

Рутина постылого ремесла

Дипломированные специалисты формируют в основном ППС (профессорско-преподавательский состав) высшей школы. Однако их престижная в прошлом работа уже давным-давно перестала быть таковой. Как-то незаметно все нити управления учебным процессом взяли в свои руки чиновники от образования. Они опутали преподавателей паутиной регламентов, стандартов, нелепых, из пальца высосанных программ, исчисляемых сотнями компетенций, приказов и циркуляров… Все это превратило живую творческую работу преподавателя со студентами в рассчитанную до мелочей рутину постылого ремесла.

Но главная проблема – беспощадно большая нагрузка, не дающая вузовским преподавателям возможности повышать свой научный потенциал, совершенствовать педагогическое мастерство и неотвратимо ведущая к тому, что принято называть профессиональным выгоранием. Все, конечно, познается в сравнении.

Полная ставка нынешнего профессора «стоит» свыше 800 учебных часов в год; в СССР годовая нагрузка на ППС не превышала 550 часов. При этом в нее входили еще и часы за научное руководство аспирантами (по 50 часов) и за работу в научных советах (те же 50 часов). А например, польский профессор, знаю по собственному опыту, загружен еще меньше: 180–210 часов.

Обязав чиновников оплачивать труд ученых удвоенной средней зарплатой по региону, правительство посчитало, что за такие деньги можно и поработать. А то что аудиторные часы многократно умножаются домашней и библиотечной подготовкой, никому в голову не приходит.

К тому же лукавые администраторы научились ловко обходить эти, казалось бы, незыблемые нормативы. Преподаватели в своем большинстве не имеют полной ставки: чаще всего довольствуются половиной, четвертью, а то и десятыми ее долями. Соответственно съеживается и зарплата (вместе с надбавками за ученые степени – их-то зачем делить?!). Сокращенные доли, естественно, округляются таким образом, чтобы перевыполненные часы рассчитывать по самой низкой расценке почасовой оплаты.

С точки зрения оппонента

Столь же плачевна участь науки, особенно гуманитарной. Ученые, преподающие в вузах, должны подтверждать свое право на преподавание, да и вообще свой статус как ученого, защитой диссертаций, сначала кандидатской, затем докторской. Процедура защиты громоздкая и с каждым годом все более и более усложняющаяся, предельно формализована и фальшива.

Требуются публикации в особых привилегированных ваковских журналах, где чаще всего за это взимают весьма и весьма чувствительный антигонорар. Конечно, и здесь – равнение на западные базы данных научных публикаций, которые задают тон, в то время как отечественные журналы пребывают в небрежении.

О тех мытарствах, которые приходится переживать соискателям кандидатских и докторских степеней, уже много написано. Но специально надо отметить саму процедуру защиты, то, как она устроена сейчас в большинстве ученых советов. Здесь у меня накопился более чем солидный опыт: сам защищался дважды, в 1971 и 1985 годах, готовил к защите своих многочисленных учеников (33 защищенных кандидата и 6 докторов). Много раз мне доводилось писать трудоемкие, но по сути своей ритуально-формальные, внешние отзывы ведущей организации, ну а оппонентом приходилось выступать так часто, что уже и не сосчитать. Проще всего, может быть, именно по этой причине описать действо защиты с точки зрения оппонента как самого объективного его непосредственного участника.

По большей части, когда отсутствует реальный конфликт интересов, все дружно его имитируют, играя, что называется, в поддавки. Членам ученого совета, а то и гостям сам соискатель или его научный руководитель предусмотрительно раздает заранее заготовленные вопросы под заранее написанные ответы. Оппоненты в основном хвалят работу, разбавляя похвалы двумя-тремя незначительными замечаниями, нейтрализуя их к тому же сакраментальной фразой, что они-де носят дискуссионный характер и высокий научный уровень работы отнюдь не снижают...

Результаты голосования, естественно, предсказуемы на 99,9% – единогласно! Председательствующий поздравляет именинника, тот произносит дежурные слова благодарности и приглашает почтенную публику на неофициальное продолжение церемонии – на банкет.

Такой наиболее типовой сценарий реализуется с некоторых пор под бдительным оком камеры наблюдения... Никто при этом никаких угрызений совести не испытывает. И то сказать: диссертация, прежде чем попасть на защиту, вдоль и поперек перепроверена, апробирована на заседаниях кафедры, на конференциях, на аспирантских объединениях. Апробирована настолько, что становится порой продуктом коллективного творчества.

Исключения из этого правила достаточно редко, но случаются. Сталкиваются, допустим, представители разных научных направлений, течений, школ, решающие научные проблемы разными способами. Вот тут-то счетной комиссии приходится с особой тщательностью учитывать голоса. Такие боевые защиты далеки от притворства и благостного умиления, царящих на рутинных спектаклях, описанных выше. Менее всего напоминают они показную демонстрацию успехов, но и чрезмерное ожесточение не очень-то их красит.

Никаких ученых советов!

Пришел COVID-19, а вместе с ним – эпоха дистанционного обучения. Студенты грустно шутят, что появились новые сказочные персонажи: «сестрица Удаленушка» и «братец Диванушка»... В дистанционном или чаще гибридном режиме стали проходить и защиты диссертаций. Так ли уж это плохо?

Сама по себе процедура защиты, функционирующая со Средних веков, давным-давно себя изжила. Давно пора перейти к новым формам измерения научной квалификации ученых, которую должны осуществлять исключительно узкие специалисты по теме исследования. Ведь что такое ученый совет по защите диссертаций в его настоящем виде? Это сборная команда дипломированных докторов, научные интересы которых далеко не совпадают. Узкими специалистами по обсуждаемой проблеме формально оказываются только оппоненты, подбираемые, как правило, научным руководителем...

Накопившийся уже немалый опыт учебной и научной работы онлайн подсказывает и нетривиальный подход к научной аттестации вне давно утративших эффективность ученых советов. Всю систему научной аттестации необходимо решительным образом реформировать. Громоздкие ученые советы по защите диссертаций можно безболезненно упразднить. Вместо них в Министерстве науки и высшего образования РФ следует организовать единое управление аттестации научных кадров, в центре которого разместить детально разветвленную базу данных всех ныне действующих специалистов по всем отраслям знания.

Прошедшие апробацию в научных коллективах и рекомендованные к защите диссертации, размещенные в интернете, поступают в управление. Там беспристрастный компьютер выбирает для оценки оптимальное количество экспертов-оппонентов, получающих за свою работу достойное вознаграждение. Они и составляют комиссию для защиты.

Объявляется день публичной защиты, которая может проходить и дистанционно (или – лучше – в смешанном виде). Соискатель получает вопросы и замечания, отвечает на них в режиме онлайн. В дискуссии могут участвовать и другие заинтересованные лица, естественно, без права решающего голоса. Проходит процедура голосования и выносится вердикт.

Для магистрантов и аспирантов можно позаимствовать у немецких коллег обязательную последующую публикацию хотя бы в интернете результатов исследования. Все!

Никаких советов, председателей, их заместителей и ученых секретарей; никаких многочасовых сидений или заочных голосований членов диссовета, доверяющих свой голос коллегам, если заседание совпадает со временем их учебных занятий; никаких танталовых мук при оформлении пред- и послезащитных документов.

И, конечно, назрела необходимость упорядочить систему апробации диссертационного исследования в сопровождающих его публикациях и устных выступлениях на научных форумах. Первым делом надлежит добиться безусловного суверенитета наших отечественных наукометрических баз данных. То есть отказаться от разорительных и унижающих наше национальное достоинство западных приоритетов, учредив в каждой области знаний оптимальное число авторитетных изданий, приравняв их статус к тем же Scopus и Web of Science. Наметившееся сейчас негативное к ним отношение как достойный ответ остракизму, которому подверг Россию Запад, не должно быть половинчатым. Формулировка «приостановить до декабря 2022 года» половинчата. Необходимо решительно отказаться от них раз и навсегда!

Нельзя терпеть торгашеского цинизма огромного сообщества посредников, наживающихся на естественном стремлении научных работников повысить свою квалификацию. Публикация научных статей должна быть если уж не гонорарной, то, во всяком случае, совершенно бесплатной.

Участие наших ученых в конференциях внутри страны, и особенно за рубежом, не может оставаться лишь делом их личной инициативы и финансовых возможностей. Даже в жестко идеологизированной советской системе государство находило средства для оплаты научных командировок. А чтобы научная мысль не замирала, учебная нагрузка вузовских преподавателей должна быть радикально сокращена.

Если со временем профессиональная честь станет для ученых естественным и непреложным свойством души, если к науке мы станем относиться не как к вульгарной кормушке, а как к высокому интеллектуальному творчеству, обеспечивающему некоторый приемлемый уровень жизненного благополучия, тогда сами собой исчезнут попытки научной фальсификации, плагиата и тому подобных жульнических махинаций. Тогда усовершенствованная модель научной инициации оставит не у дел еще одно рудиментарное учреждение, укрывающееся под аббревиатурой ВАК.