Ухо – только в награду за мастерство

Всадник на «бронированной» лошади всаживает копье в разъяренного быка. Фото Reuters

Запомни, говорили мне местные, в Испании вовремя начинаются только церковные службы и коррида. Поезд может опоздать, курьер может не прийти вовремя, отделение банка откроется позже положенного времени. Но коррида – никогда. И правда: ровно в семь – секунда в секунду – на арену выехали всадники при параде, оркестр грянул какой-то марш с местным колоритом, и народ вокруг еще более взволнованно замахал веерами. Запрещенное на севере страны развлечение на консервативном юге отменять никто даже не собирается. Пока в Каталонии арены перестраивают под торговые центры, в Малаге, Севилье, Альмерии и по всей Андалусии – где коррида и родилась – южане снисходительно посмеиваются над соседями: мол, малахольные, что с них возьмешь.

Корриду, вопреки моим наивным представлениям, проводят далеко не каждый день, а только несколько раз в год: на Пасху, во время Feria – ярмарочной недели – и еще пару раз по большим праздникам. Все остальное время арены пустуют или принимают какие-нибудь концерты. Поэтому, сторговавшись с совестью за этот вот текст – зрелище все-таки неоднозначное, – я решила: идти. Билеты можно купить прямо в Интернете – привезут на дом, чуть-чуть доплатите курьеру.

– Надо взять с собой бутерброды и пива, – сказал мой знакомый из местных.

– Пива? С пивом что, пустят на трибуны?

– А почему нет-то?

– Это не запрещено?

– А почему это должно быть запрещено?

– Ну да... Действительно...

Народ у входа на арену и правда выстроился в очередь с переносными холодильниками и сумками-термосами в руках. Никаких ограждений, рамок, обысков и вот этого: «Граждане, не толпитесь». Граждане и не толпятся. Громогласная женщина продает мягкие подкладки под пятую точку: сиденья вокруг арены каменные – какой ее деды построили, такая она и стоит при внуках. Три субтильных администратора неспешно проверяют билеты. Полиция только внутри арены: по одному полицейскому в каждом секторе – всего человек десять. До начала представления над ареной еще покружился полицейский вертолет: полетал-полетал да и исчез с первыми звуками марша. Внимание зрителей с этого момента будут отвлекать только аккредитованные торговцы напитками с бейджиком на шее и ведром с бутылками кока-колы, воды и пива:

– Agua, cerveza, coca-cola!

Публика оказалась не только разнополой, но и разновозрастной: пенсионеры в соломенных шляпах и дорогих солнечных очках, студенты с полированными ногтями и коробками пирожных, хипстеры с айфонами и микрохвостиками на макушке, нежного вида барышни в макияже и на шпильках, дамы постарше в национальных костюмах, с веерами (жарко!) и цветком в волосах и даже дети. Надравшийся кока-колой пацан лет шести так громко болел за матадора прямо мне в левое ухо, что я уже начала переживать за собственный слух. Испанцы много спорят о том, надо ли приводить на корриду детей. Мне лично кажется, лет до 15 делать этого не стоит, но испанцы, видимо, к единому мнению пока не пришли.

Собственно, представление начинается с приветствия матадоров и всех  участников, вплоть до украшенных флагами и лентами лошадей, на которых потом увозят поверженного быка. После круга почета лошадей уводят, пресса берется за камеры, а будущие победители в забавных шапочках и сверкающих золотом костюмах занимают места за специальными узкими барьерами по периметру арены. За эти деревянные стенки высотой почти в человеческий рост матадоры смешно бегут прятаться от быка, когда тот всеми своими 500 килограммами несется на них с противоположного края арены. Есть в этом что-то сбивающее пафос золотого блеска...

Один на один с быком матадор остается только в финальной части действия. А вначале на арену он выходит с командой помощников. Их задача – разозлить быка, а заодно проверить его реакцию, скорость, силу. Для этого, собственно, они гоняют его от края к краю арены и машут розово-желтыми полотнищами (красное появляется только в последней части – в руках матадора). Потом на арену выезжает всадник в полной защите на такой же «бронированной» лошади, привлекает внимание быка и всаживает ему в спину копье. Бык со стекающей по бокам кровищей от боли начинает бодать лошадь, и тогда его внимание опять перехватывают помощники матадора. Один из них при этом берет две специальные цветные пики и, подойдя к быку максимально близко, вонзает их ему в спину. И так трижды. При удачном для атакующих ударе все шесть пик остаются свисать со спины быка до конца боя. Матадор к тому времени успевает оценить возможности противника и, если абсолютно уверен в своей победе, снимает шапочку и кладет ее на арену. После этого красным полотнищем начинает гонять быка вокруг себя, а в финале закалывает животное шпагой через спину. Слабеющий бык падает – самые сильные, впрочем, далеко не сразу – бой окончен. Помощник матадора вонзает нож в голову животного и убивает его. Выезжают украшенные флагами лошади и увозят мертвого быка. Арену приводят в порядок – зачищают кровь, выравнивают песок. А победитель, выгнувшись дугой так, что того и гляди встанет на «мостик», красуется в центре арены. И так шесть боев за вечер с пятнадцатиминутными перерывами на бутерброды и пиво. Шесть быков и три матадора. К концу начинаешь немного жалеть, что процветающий у входа бизнес с мягкими подкладками под пятую точку не нашел-таки к тебе подхода.

Один на один с быком матадор остается только в финальной части действия. Фото автора

Тебе повезло, сказали местные, ты увидела корриду и в лучшем, и в худшем варианте. Если матадор опытный и чувствующий реакцию и психологию животного, действо, честно говоря, больше напоминает балет, чем бой. Матадор тогда может вообще не сходить с места, а бык будет виться вокруг ровно так и в таком ритме, какой задаст человек. Тогда это честно и справедливо, на равных. Матадоры поискусней подпускают быка так близко, что порой хватаются за его зад и кружатся вместе с ним. После окончания боя самые умелые и смелые получают в награду ухо убитого быка или два, в зависимости от показанного мастерства, в самых редких случаях еще и хвост. Трофеи тут же, во время круга почета, уходят на трибуны в качестве сувениров. Самым смелым во время аплодисментов бросают с трибун вееры, платки, шляпы. Матадор, как правило, поднимает эти знаки внимания и с поцелуями отправляет обратно публике.

Так бывает с победителями. Но зачастую человек слаб и знает об этом. Знает это и бык. Вот тогда бой уже трудно назвать честным. Потому что убить быка в финале по законам жанра должен даже слабый матадор. Иногда – как это было во втором бое корриды – ему приходится делать для этого пять-семь попыток, а бык никак не хочет принимать шпагу в спину. И публика в финале аплодирует уже быку, а не человеку. Ухо такой матадор, разумеется, не получает. А в самом конце представления он уходит с арены пешком, а не верхом на шее зрителей в знак высшего почета. Быки же после корриды в любом случае отправляются на местный рынок, где их можно купить уже по частям – каких с ушами, каких без.

– Ты знаешь, мне кажется, через пару поколений коррида исчезнет даже на юге, – говорит мой знакомый. – Посмотри, на трибунах были свободные места. Тридцать лет назад такое невозможно было даже представить. Жаль. Традиции уходят. Ладно, пойдем. Вечерний бокал вина пока никто не отменял, к счастью.