Вирусные долги в Евросоюзе: простить нельзя платить

Графика freepik.com

Последствия пандемии COVID-19 усугубили и без того непростое положение в экономике стран ЕС, только начавших приходить в себя после глобального финансового кризиса 2008–2009 годов и введенного затем режима жесткой экономии. В результате еще более усилились противоречия между севером и югом Европы, а колоссальный госдолг стран юга, образовавшийся вследствие поддержки экономики и граждан в период пандемии, еще более возрос. При этом хозяйственная система стран юга, сильно зависимых от туризма – отрасли, наиболее пострадавшей от введения карантина, приостановки работы комплекса обслуживающих эту отрасль компаний, – оказалась затронута сильнее.

Пандемия создала уникальную ситуацию, вызвав одновременный и резкий рост государственного и частного долга. Если в 2008–2009 годах рост госдолга компенсировал частные долги, то в 2020-м наблюдался синхронный рост государственных и частных долгов, особенно в отраслях услуг с преобладанием в них микро-, малых и средних предприятий.

Поскольку резервы государства ограниченны, а госдолг не может расти бесконечно, в дальнейшем придется делать выбор, кому и до какого предела помогать, гарантировать займы. Экономические решения неизбежно будут иметь политические последствия, поскольку под ударом оказываются судьбы не столько предприятий, сколько предпринимателей и их работников.

В такой обстановке 130 экономистов из 13 европейских стран выступили в ряде европейских СМИ с призывом к Европейскому центральному банку (ЕЦБ) списать госдолги стран-членов, чтобы направить на восстановление национальных экономик средства от государственных обязательств из портфеля ЕЦБ в размере около 3 трлн евро, или 25% госдолгов. «Мы сами себе должны 25% наших долгов», – говорится в письме.

Среди подписавших обращение – близкий к Социалистической партии Франции экономист Тома Пикетти, известный как автор нашумевшей книги «Капитал в XXI веке», в которой он предупреждает в том числе о рисках углубления имущественного неравенства. Позиция Пикетти – простить долги – столь же справедливая, сколь и спорная. Он считает пандемийные госдолги безнадежными, утверждая, что их все равно не отдадут. Между тем практика показывает, что обнуление долгов проблем не решает.

Во Франции позицию Пикетти и его коллег поддержали не только левые политики – радикальные, как Жан-Люк Меланшон, умеренные, как бывший министр экономики в правительстве социалистов Арно Монтебур, но и правоцентристы, в частности, второй человек в Республиканской партии Гийом Пельтье. Последний назвал пандемийный госдолг военным, что не вполне соответствует реальности. На самом деле хозяйственная система не разрушена, предприятия сохранены, приостановлена только их работа.

Свыше 70% подписавших призыв – выходцы из трех стран юга Европы, наиболее пострадавших от последствий пандемии: Франции, Испании, Италии. По оценкам, в 2020 году госдолг Италии вырос с 136 до 158% ВВП; Франции – с 98 до 120%. ВВП названных стран снизился больше всего в Испании – на 11%, в Италии – на 8,9%, во Франции – на 8,3%. В более благополучной крупнейшей экономике севера континента, Германии, спад составил 5%, а в среднем по еврозоне – 6,5%.

В дебатах по поводу аннулирования госдолгов столкнулись две позиции: финансистов – ЕЦБ, национальных центробанков – с одной стороны и политиков – представителей, как правило, левых сил. Упрощая, можно сказать, что это спор между сторонниками ЕС и теми, кто выступает против основ евроинтеграции. Налицо политический раскол в элитах. Списание долгов – вопрос не технический, а политико-юридический, в том числе доверия в будущем к отдельным странам и институтам ЕС.

Противники списания долгов, прежде всего глава ЕЦБ Кристин Лагард, считают, что тем самым были бы нарушены основополагающие принципы Договора о функционировании ЕС. В ст. 123 запрещено ЕЦБ и национальным центробанкам кредитовать государства-члены и приобретать их долговые инструменты. Для финансирования своих дефицитов государства должны занимать средства на финансовых рынках – у частных банков, страховых компаний, фондов (пенсионных и инвестиционных, в том числе не входящих в ЕС стран), наконец, у простых вкладчиков. Глава ЕЦБ назвала аннулирование долгов «немыслимым» и ошибочным шагом, подрывающим доверие инвесторов и устои еврозоны и евро как единой валюты.

Вместе с тем Лагард предостерегла и от повторения (после пандемии) прошлых ошибок – «перекрытия одновременно всех кранов» – средств бюджетной и денежно-кредитной политики – и призвала продолжать оказывать дозированную поддержку экономике по мере ее восстановления. Возврат к допандемийному уровню экономической активности ожидается не ранее середины 2022 года.

Противники аннулирования долгов задаются вопросом, что делать дальше. Среди возможных шагов – повышение налогов, введение режима жесткой экономии, как в период кризиса суверенных долгов еврозоны, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для роста экономики.

Инвесторы не смогут доверять тем, кто не платит долги. Принцип Pacta sunt servanda относится и к долгам, и выбор здесь не только экономический. Списание долгов способно спровоцировать политический кризис – тем более что COVID-19 и так вызвал в ЕС всплеск популистских настроений.

Пока идет дискуссия относительно судьбы госдолгов, в общеевропейском плане восстановления экономики уже предусмотрено выделение в 2021–2023 годы средств из специального фонда. Размер выплат зависит от численности населения, размера ВВП на душу населения, нормы безработицы в докризисные 2015–2019 годы. Предусмотрены для Испании – 69,5 млрд, Италии – 68,9, Франции – 39,4, Германии – 25,6 млрд в обмен на представление до 30 апреля 2021 года планов использования этих средств, от эффективности которых, а не от списания долгов и будет зависеть восстановление национальных экономик.