Какой Афганистан нужен России

Афганские силы безопасности лишились опеки американцев. Фото Reuters

Ситуация в Исламской Республике Афганистан (ИРА) стремительно деградирует. Террористическое движение «Талибан» (запрещено в России) захватывает один район за другим. Опасность ситуации вынудила главу российской дипломатии Сергея Лаврова заявить о готовности Москвы использовать военную инфраструктуру в Таджикистане в случае часа Х. «Мы будем делать все, в том числе используя возможности российской военной базы на границе Таджикистана с Афганистаном, чтобы не допустить каких-либо агрессивных поползновений в отношении наших союзников», – сказал Лавров.

Считаные недели отделяют Афганистан от заветной многовековой мечты – прогнать иностранных захватчиков. Пережившие монголов, британцев, «советский ограниченный контингент», теперь афганцы заставили уйти обладателей наиболее совершенной военной машины. Понятно, что это была безнадежная война. США провалили операцию, что, в общем-то, и не скрывают. В свое время Ганс Моргентау назвал войну США в Индокитае психопатологией. Между тем афганская война, вызванная терактами 11 сентября 2001 года, была необходимостью. Но, по сути, не было целесообразно сохранять свое военное присутствие так долго.

Как будет развиваться ситуация в Афганистане? Что в этих условиях может и должно сделать международное сообщество? И наконец, какие инструменты есть в распоряжении России?

Афганистан обречен на гражданскую войну. Даже присутствие иностранных войск не поможет избежать такого печального сценария. Их роль заключалась в недопущении победы «Талибана». Очевидно, что после американского исхода талибы фактически станут главенствующей силой, а Афганистан изменится.

Возможен ли захват власти силой? Повторение сценария 1996 года, когда талибы вошли в Кабул, повесили первых лиц правительства и объявили о создании Исламского Эмирата? Думаю, нет.

Исламизация Афганистана и региона в целом невыгодна большинству игроков. Ни России, ни Китаю, ни Ирану, ни Индии, ни странам Центральной Азии не нужен Афганистан под властью талибов. Думаю, что и США не хотят дестабилизации этой страны. Вопросы престижа чрезвычайно важны для сверхдержавы в эпоху усиления противостояния с растущим полюсом силы – Китаем. Вашингтону необходима коалиция строптивых азиатских и европейских стран в противостоянии с Поднебесной. Для Америки сохранение Афганистана в нынешнем виде, с талибами внутри, но не в формате Исламского Эмирата, – вопрос принципа, репутации, реноме, если угодно. Фактически США переводят операцию в новый формат, весьма экспериментальный. Они попытаются вести войну, сдерживать аппетиты талибов издалека – авиацией, дронами и чужими руками. Параллельно этому они будут всячески потворствовать переговорам и процессу разделения властей между «своими» афганцами и исламистами из оппозиции.

Политически Афганистан – это болото, где можно увязнуть, а обладание им не приносит никаких геополитических и экономических выгод. Соответственно современные международные отношения предлагают совершенно новый, неисторический взгляд на Афганистан, отрицающий практики и мотивы «Большой игры».

На мой взгляд, Афганистану пасть не дадут. Вокруг этой страны существует некое подобие сообщества крупных акторов по интересам. Согласно Фукидиду, именно общность интересов является наиболее прочным связующим звеном. Всем нужно что-то вроде стабильности, прогнозируемости, отсутствия радикализма. Исключением в этом ряду можно считать Пакистан, который исторически был создателем, спонсором и куратором «Талибана». Исламабад, по всей видимости, будет продолжать поддерживать экспансионистские инстинкты талибов. Однако совокупная мощь остальных членов будет достаточной для купирования этих мотивов.

Для России чрезвычайно важно иметь нейтральный, неисламистский Афганистан. Конечно, программа максимум – чтобы эта республика стала дружественной, однако это не задача первостепенной важности. Кабул нужен России в качестве партнера, который будет готов разговаривать, а не торпедировать диалог. В последние годы, особенно после 2014-го, афганское правительство просто игнорировало Москву. Причины здесь не в самом Кабуле, а в его спонсорах. Но ситуация быстро трансформируется.

Москва может помочь с безопасностью, но издалека и ограниченными порциями. Может активизировать обучение афганских силовиков, консультировать их и направлять. Можно поставлять отдельные виды вооружения, которые в афганских реалиях доказали свою эффективность. Параллельно Россия будет вести диалог с талибами и отсекать дипломатией панисламистские проявления, угрожающие Центральной Азии. Дипломатические усилия Москвы достаточно эффективны, но они могли бы быть более плодотворными, если бы Кабул был более независимым.

Механизмов у Москвы не так мало, как может показаться на первый взгляд. Нужно усиливать дипломатические и военные связи с Центральной Азией, отыгрывать потенциальные сценарии угроз с юга. Активизация гуманитарной политики также была бы верным решением в сложившейся ситуации. При ограниченности ресурсов российское оружие пользуется большим авторитетом в Азии, что и нужно использовать. В случае осложнения ситуации наиболее приемлемым кажется сценарий, к которому уже прибегали в 1990-х. Тогда тесная кооперация России, Индии и Ирана в значительной степени купировала угрозы для Центральной Азии.

В то же время полностью ограждать себя тоже не стоит. Нужно иметь в виду важное обстоятельство: Афганистан – головная боль современного мира. А с уходом США большая часть этой головной боли перейдет к странам региона. Афганская армия, как бы ее ни критиковали, все же способна при постоянной военно-технической поддержке сдерживать натиск талибов. Главное, чтобы эта поддержка не была снижена.

Ждать скорого падения Кабула не следует. Талибы сильны там, где их поддерживает местное население. Успехи афганской радикальной оппозиции связаны с эйфорией предстоящего исхода американцев и необходимостью усиления переговорных позиций перед великим межафганским торгом. И если талибы не войдут с мечом в Кабул, то они войдут туда с дипломатическими паспортами и станут частью афганского правительства и парламента. Этого, по-видимому, избежать уже нельзя.