Виктор Хейфец
Жители курортного города Винья-дель-Мар вышли на демонстрацию против референдума. Фото Reuters
К воображаемой линии горизонта человек может стремиться, но достичь ее он не в состоянии. Проекты изменений чилийской Конституции чем-то напоминают линию горизонта. Действующий Основной закон был принят еще в 1980 году военной диктатурой, с которой Чили попрощалась три десятилетия назад. Нынешняя редакция Конституции подписана президентом-социалистом Рикардо Лагосом, сумевшим убрать ряд «авторитарных» статей еще в 2005 году. Его преемница Мишель Бачелет собиралась поменять Основной закон радикальнее, но представленные ею планы были положены под сукно правым кабинетом Себастьяна Пиньеры в 2019-м. Возможно, реформа не удастся и нынешнему главе государства Габриэлю Боричу, которого во дворец Ла Монеда привела коалиция радикальных левых сил.
Плебисцит 4 сентября должен подтвердить или отвергнуть проект, разработанный Конституционным собранием. Этот конституционный процесс оказался самым открытым в чилийской истории. Начало ему было положено договоренностями парламентских партий в разгар массовых народных выступлений против правительства Пиньеры, стартовавшим в 2019 году, и референдумом в октябре 2020-го. Выборы в Конституционное собрание стали зримым триумфом прогрессивных и радикальных сил, а две трети участников собрания были избраны не из рядов «традиционных» партий.
Предложения Конституционного собрания объявляют социальное правовое и демократическое государство (власть исходит «из народа, правит народ и для народа»), признают концепцию «Буэн вивир» (материальное, социальное и духовное удовлетворение всех членов сообщества, но не за счет других членов общества и не за счет природы), юридический плюрализм, права коренных народов, расширяют права женщин и право на сексуальное разнообразие. Предусмотрены механизмы партисипативной демократии, включая право на народную законодательную инициативу.
Проект предполагает мощнейший удар по централистским традициям (в частности, признание страны многонациональной, а также предложение ликвидировать Сенат как верхнюю палату парламента). На смену Сенату может прийти Палата регионов, которая не будет иметь возможности заблокировать законы, принятые Палатой депутатов. Не отменяя неделимость Чили, проект предусматривает создание индейских территориальных автономий.
В отличие от прежних попыток реформирования пиночетовской Конституции нынешняя реформа основывается на системном подходе и признании нового характера страны и неотъемлемых социальных прав – на жилье, образование, пенсию, здравоохранение. Плебисцит 4 сентября продолжит или притормозит волну перемен, родившуюся из народного восстания октября 2019 года. На кону не просто голосование по отдельным новым статьям Конституции. Избиратели выбирают между нынешней моделью «субсидиарного государства», отдавшей в частные руки практически всю экономику, образование, здравоохранение, пенсионную систему, и моделью «социального и демократического государства», расширяющей права разных групп населения и народов, населяющих Чили.
Сейчас наиболее вероятным остается вариант победы ответа «нет» на вопрос о согласии с новым текстом Основного закона. В рядах противников объединились как прямые сторонники наследия и методов диктатора Аугусто Пиночета, так и те, кто выступает за демократию, но боится слишком радикальных перемен. Многие чилийцы, к примеру, опасаются, что провозглашение права на жилье и бесплатную медицину поставят под угрозу частную собственность, частные клиники и вузы (хотя правительство неоднократно утверждает, что эти страхи необоснованны). Многие чилийцы скептически смотрят на план легитимизировать параллельную государственной систему юстиции для индейских народов и на отмену Сената. Сенатор-социалист Исабель Альенде (дочь свергнутого в 1973 году президента) напомнила сторонникам идеи ликвидации Сената, что не он, а как раз нижняя палата парламента, по сути, подыграла путчистам.
В обществе сохраняется мощный запрос на перемены, и победа «нет» будет означать в то же время удар по правительству Борича, оказывающемуся пока что не в состоянии эти трансформации осуществить. В политике Чили сейчас существует не столько дихотомия «левые-правые», сколько конфликт между поколениями. В разгар пандемии большинство людей в возрасте от 65 лет не голосовали на плебисците 2020 года, но сейчас они планируют прийти на избирательные участки. Сюрпризы не исключены (напомню, что действующему президенту Боричу ряд экспертов прочил неудачу во втором туре), а опросы плохо просчитывают варианты голосования молодежи, которая часто на выборы не ходит.
В случае провала проекта не получится просто так про него забыть. Сделав ставку на победу ответа «да», будучи одним из знамен социальных протестов 2019 года, президент Борич слишком тесно связал свою политическую судьбу с планами смены Конституции. Правительство и парламент могут попробовать найти компромисс и подредактировать предлагаемый текст, убрав из него ряд спорных моментов.
Такой подход возможен, но, на мой субъективный взгляд, будет весьма опасен: вместо уполномоченного обществом Конституционного собрания за дело возьмутся политики, части из которых чилийцы давно отказали в доверии. Это еще больше снизит рейтинг доверия к действующему кабинету (сейчас не превышает 40%), увеличивая риски неконтролируемых социальных протестов и снижения готовности чилийцев принимать участие в легальных политических процедурах. Уже заметны линии раскола в правящей коалиции, ряд участников которой подвергли жесткой критике планы Борича и министров «умерить радикализм конституционного проекта», тем более что они были оглашены до голосования.
Другим возможным вариантом станет созыв нового Конституционного совещания (на это потребуется 125 дней с момента подведения итогов нынешнего плебисцита) и разработка нового проекта Основного закона.
По какому пути пойдет Чили, узнаем уже очень скоро.
