Чума, создавшая Возрождение. Поднимет ли пандемия коронавируса человечество на новый уровень

Освобожденный эротизм стал одним из вызовов Возрождения догматизму Средневековья. Рекламная открытка букинистической торговли Марии Чапкиной, Москва

В 1347 году в Европу пришла чума. За семь месяцев черная смерть уничтожила 45% населения Англии. Во Флоренции от эпидемии умерло еще больше – только 20% флорентийцев осталась в живых. Разумеется, медицина того времени не идет ни в какое сравнение с фармакологией XXI века. Однако человечество не стало следовать призывам церковных догматиков, видевших спасение от чумы в покаянии и мучениях «отвратительного человечества, достойного ада». Появились новые лидеры (писатели, живописцы, философы, правители и банкиры), которые видели выход в освобождении от оков догматизма и в освобождении духа. Начиная с эротики. Освободить которую от запретов было проще всего, поскольку не требовало ни капиталовложений, ни революций. Одним из глашатаев нового понимания человека был Боккаччо, написавший «Декамерон» в 1350–1353 годах, то есть практически сразу после начала всеевропейской пандемии чумы.

Революция в экономике в эпоху продолжающейся пандемии, блуждавшей из города в город, произошла сразу же после революции сексуальной. На протяжении всех Средних веков христианам было запрещено давать деньги, получая процент интереса (в соответствии с запретом ростовщичества в Священном Писании). Единственные, кому дозволялось быть ростовщиками, были евреи. Но без дачи в долг денег не могла функционировать ни одна экономика. Церковь использовала банковское ростовщичество, впервые разрешенное христианам после начала Великой пандемии, по умолчанию. Отсюда и всесилие банка Медичи, собиравшего для Рима церковную десятину со всей Европы.

Вслед за революцией в даче в долг под проценты наступило время технологических революций. Изобретение карманных часов в начале XVI века позволило сделать время, считавшееся божественным, чем-то, что можно положить в свой карман. Благодаря карманным часам появилась возможность не только определить движение планет в пространстве и времени (без чего не было бы ни Коперника, ни Кеплера), но также назначать деловые свидания в определенное время.

Изобретение книгопечатания Гутенбергом в 1450 году считают самым существенным изобретением тысячелетия. Если стоимость рукописной книги была сравнима со стоимостью загородного дома, стоимость печатной книги уменьшилась в сотни раз. Без книгопечатания протестантизм с его декларацией прямого взаимодействия Бога и человека не мог бы стремительно распространиться по всей Европе.

Не менее важным следствием книгопечатания было массовое производство «листовок», то есть страничек с рисунком и текстом, которые можно было вручать прохожим, продать или повесить на стену (последнее сделал Лютер, обнародовав таким образом листовки с 95 тезисами против индульгенций).

Немногим менее важным было создание венецианцами зеркала. В результате появилась возможность создания автопортретов. Человек, увидев себя самого, стал уважительней к себе относиться. Плечи были расправлены, смирение перестало быть добродетелью. Вместе с земными радостями, динамичной жизнью и новыми технологиями родился человек Нового времени. Не только в результате чумы, но также под несомненным влиянием этой беды.

Следующим не только великим ученым, то также величайшим изобретателем и первым популяризатором науки Нового времени, жившим в условиях непрекращающейся пандемии, был Галилей. Он усовершенствовал телескоп настолько, что ему удалось первым увидеть не только кольца Сатурна, но также и спутники Юпитера. Впервые было доказано, что спутник может быть не только у планеты Земля. После чего принятие теории Коперника стало для великого флорентийца абсолютно естественным.

Кроме того, Галилео демонстрировал открытый им закон, согласно которому все тела падают с одинаковым ускорением, – согласно легенде, бросая ядра и пули с наклонной Пизанской башни. А в реальности скатывая шары разного веса с наклонной плоскости – что было наглядней и безопасней. Галилей открыл также закон колебаний механического маятника, согласно которому период колебаний маятника пропорционален квадратному корню из его длины. На основании этого экспериментально установленного закона Галилей изобрел маятниковые часы, получившие широкое распространение в следующие века.

Благодаря усовершенствованию парусников Колумбу удалось пересечь Атлантику и открыть Америку, а Магеллану – обогнуть земной шар. Однако постройка корабля была делом медленным, поскольку бревна приходилось пилить пилой с двумя ручками. Первенство в мореплавании перешло от Испании и Португалии к Голландии после того, как Корнелис Корнелисзон, владелец нескольких мельниц под Амстердамом, в 1593 году изобрел коленчатый вал, сообразив, что для нарезания досок можно использовать энергию ветра.

В коленчатом валу с помощью кривошипно-шатунного механизма движение по кругу преобразуется в возвратно-поступательное. Это позволило нарезать доски в 30 раз быстрее, чем с помощью двуручной пилы, а стало быть, строить корабли намного дешевле. (Обратное преобразование – возвратно-поступательного движения во вращательное с помощью кривошипно-шатунного механизма – было использовано только двумя столетиями позднее, когда Стефенсон изобрел паровоз.) Так изобретение, а не военное завоевание позволило Амстердаму потеснить португальцев в торговле пряностями с Юго-Восточной Азией и соперничать с испанцами на Американском континенте, став городом-империей, самой могущественной в мире в течение 100 лет, пока его не потеснил Лондон.

Чума, пришедшая в Амстердам в 1663 году, его процветание приостановила лишь на несколько лет. Так же, как пришедшая в Лондон Великая чума двумя годами позднее.

Эпидемия могла прийти в любой город в любой момент (так же как эпидемия коронавируса в 2020 году). Но на карантины, в отличие от европейцев и американцев эпохи мобильной связи, никто не роптал, считая их естественной частью жизни. Тициан и Рубенс многократно оказывались в карантинах, но на их жизнерадостной живописи это не отразилось. Удалившись за город (те, у кого была такая возможность), продолжали наслаждаться радостями бытия, описанными в «Декамероне».

Как только объявлялось, что карантин снят, население возобновляло коллективные и индивидуальные удовольствия в городах: карнавалы в Венеции, праздники в Париже и Лондоне... Во Флоренции изобретается опера, во Франции (кстати сказать, по инициативе вошедшей в историю как отравительница Екатерины Медичи) – балет. Театр, в Европе находившийся под запретом со времен Феодосия Великого, то есть в течение тысячи лет (в представлениях странствующих артистов дозволялись только жонглеры, акробаты, танцоры, а при королевских дворах – шуты), расцвел в елизаветинской Англии, в Испании и во Франции.

Чума покончила с порядками, запретами и правилами Средневековья, которые, оставаясь без кардинального изменения, могли уничтожить все человечество. Наглядным примером могут служить скандинавские страны: Норвегия, Швеция, а также и Дания – страны потомков викингов, ставшие почти безлюдными.

Возрождение преобразовало христианский мир в соответствии с предписанием президента Всемирного экономического форума в Давосе Клауса Шваба, если бы он жил не в XXI веке, а семью веками до этого. Будем надеяться, что человечество эпохи интернета, телевидения и коронавируса окажется не глупее, чем предки, населявшие Европу в эпоху Большой чумы.

В момент упования на преодоление эпидемии коронавируса с помощью вакцин, не желая при этом кардинально менять сложившиеся обычаи и структуры, представляется разумным и своевременным умерить гордыню и взглянуть на то, как поступало человечество при наступлении пандемий в прежние времена. Пример возникновения Возрождения, которое во многом определялось чумой, может нас вдохновлять на такое поведение. 

Нью-Йорк