Сергей Печуров
Англо-французские союзники бросили против египтян несколько авианосцев и вертолетоносцев. Фото с сайта www.iwm.org.uk
Суэцкий кризис, или англо-франко-израильская агрессия против Египта, как позже окрестили политический конфликт, начавшийся летом 1956 года, а уже к концу октября – началу ноября принявший форму вооруженного столкновения с прямым вовлечением в него внеближневосточных государств, имел некоторые особенности, отличавшие его от предыдущих и последующих военных столкновений в регионе. Данный конфликт также представляет интерес с точки зрения изучения принципов формирования западных многонациональных военных коалиций. Постараемся рассмотреть данные вопросы более подробно.
ПРИЧИНЫ ВОЙНЫ
Непосредственным поводом для начала кризиса явился, как тогда казалось буквально всем политическим наблюдателям, «чересчур смелый» шаг египетского руководства во главе с президентом Гамалем Насером, объявившим 26 июля о национализации «Всеобщей компании морского Суэцкого канала», принадлежавшей англо-французскому капиталу.
Истинная же причина кризиса скрывалась в «непозволительном» выходе Каира из-под западной опеки, переходе на арабо-националистические позиции с ориентацией на Советский Союз и возглавляемый им антиамериканский блок государств, а также начало масштабных поставок в страну различных советских вооружений и военной техники (ВВТ).
В качестве меры финансово-экономического давления на Каир Вашингтон, а за ним Лондон и почти сразу Международный банк реконструкции и развития во второй декаде июля 1956 года заявили об отказе предоставить ранее обещанные финансовые средства на реализацию, как теперь говорят, принципиального для Насера «национального проекта» – сооружение грандиозного Асуанского гидротехнического комплекса. В отместку Насер «вполне логично» решил изыскать средства за счет доходов от эксплуатации проходящего по египетской территории Суэцкого канала.
Развернувшиеся вслед за национализацией канала события в целом сосредоточились на «уговорах» Насера со стороны Запада по дезавуированию данного решения. Причем в ход был запущен весь арсенал политико-дипломатическо-пропагандистских и практических средств: от различного рода конференций с участием стран – пользователей канала, многочисленных заседаний в штаб-квартире ООН по данному вопросу, инсинуаций и откровенных оскорблений в СМИ (например, относительно «физической невозможности» египтян справиться с работой такого сложного технического сооружения, как искусственно прорытый грандиозный канал), а также отзыва лоцманов и до прямых угроз военного вмешательства. Выдвигая различные варианты решения проблемы, Запад стремился любой ценой сохранить ускользавшую из его рук финансовую «кормушку». Но Каир держался. Конечно же, не без мощной моральной поддержки всего Арабского мира, Движения неприсоединения, но, главное, поощряемый на «антиимпериалистическую борьбу» со стороны такого военно-политического гиганта, как Советский Союз.
Впрочем, не последнюю роль в «стойкости» египетского руководства сыграли и США, формально занявшие нейтральную позицию в конфликте и периодически даже выступавшие с резкой критикой франко-британцев за их «чрезмерный милитаризм». Вашингтон действительно был недоволен политикой Лондона и Парижа вокруг Суэцкого кризиса, ибо, во-первых, считал недопустимым «распыление» усилий своих западных союзников и отвлечение их внимания от назревавшего не без их же помощи более важного для Запада кризиса в советском блоке из-за событий в Венгрии, во-вторых, полагал всю «возню» на Ближнем Востоке явно не ко времени, так как она совпадала с пиком предвыборной кампании в США, и, в-третьих, небезосновательно расценивал планировавшуюся военную интервенцию своих западноевропейских союзников как удар по планам создания мощного прозападного (и антисоветского, естественно) блока арабских государств на базе Багдадского пакта.
При всем при этом в США отдавали себе отчет в том, что в Лондоне и Париже, принципиально вставших на необратимый путь силового давления на Египет, не потерпят жесткости американцев в отношении скоординированной политики «великих европейских держав», что весьма чревато кризисом в НАТО. Да и региональный союзник США Израиль уже к этому времени бесповоротно, «за компанию», решил воспользоваться ситуацией для урегулирования своих проблем. Все это заставляло Вашингтон в лице многоопытного госсекретаря Джона Фостера Даллеса маневрировать, причем весьма удачно, что, однако, вызывало поначалу удивление европейских союзников, а затем и резкую критику со стороны британского и французского премьеров Энтона Идена и Ги Молле соответственно. Забегая немного вперед, подчеркнем, что такое поведение Вашингтона в критический для его европейских союзников момент не было ими забыто, особенно в Париже, который с тех пор независимо от того, представители каких политических направлений стояли у кормила власти, впредь настороженно относился к «старшему брату» из-за океана.
ГОТОВИЛИСЬ К АГРЕССИИ ПЛАНОМЕРНО
В западной военно-исторической литературе, посвященной Суэцкому кризису, постоянно подчеркивают факт «неимоверного терпения», которым отличались франко-британцы, в течение более чем трех месяцев уговаривавшие египтян пойти на компромисс. Действительное же положение дел, в том числе исходя из документов и мемуаров западных же политиков, говорит скорее о развернувшейся еще до решения египетского президента планомерной подготовке к формированию многонациональной военной коалиции и, самое главное, тщательной разработке сценария развязывания военных действий против вышедшего из-под контроля Египта. Для этого были весомые основания, причем у всех трех участников коалиции.
Так, например, британцы не могли простить Насеру вывод своих войск с баз в зоне канала, имевший место под аккомпанемент оскорбительной кампании в арабских СМИ; вынужденное смещение влиятельного на Ближнем Востоке командующего Арабским легионом в Иордании английского генерала Глабба и унизительное выдворение (не без содействия египтян) британских офицеров из этой же страны и многое другое в том же духе. Французы до глубины души были возмущены не только моральной, но и существенной материальной помощью насеровского Египта, оказываемой национально-освободительному движению в Алжире, и субсидированием антифранцузской кампании в других субъектах Арабского Магриба.
Перечень израильских претензий к Египту как лидеру Арабского мира был еще более широк и существенен. Но к данному историческому отрезку времени терпение Тель-Авива относительно непрекращающихся вылазок «палестинских террористов», поддерживаемых режимом Насера, и фактической блокады единственного выхода израильского государства в Красное море через Акабский залив, просто иссякло. Все это не могло не привести к лихорадочному поиску повода для «наказания» Египта, наложенного на уже несколько лет вынашиваемые планы по свержению насеровского режима, установившегося в стране в результате так называемой антиимпериалистической революции 1952 года. С национализацией же канала наступил новый этап в формировании антиегипетской коалиции и разработки детальных планов войны.
Примечательно, что на первых порах при обсуждении конкретных планов военных действий против Египта приглашались и американские представители в лице, например, сотрудников посольства США в Лондоне. Эти факты опровергают официальные заявления американской стороны о том, что Вашингтон якобы не был в курсе конкретных планов вторжения. Более того, позже подтвердил это и руководитель американской разведки Ален Даллес – брат тогдашнего госсекретаря США. Анализируя эту американскую позицию, все же признаем, что по мере конкретизации планов военных действий британцы и французы, а затем и израильтяне старались избегать контактов со своим заокеанским партнером по данному вопросу, хотя это отнюдь не означает того, что Вашингтон не был в курсе реальных военных приготовлений.
«РЕЙЛКАР» УСТУПАЕТ МЕСТО «МУШКЕТЕРУ»
Инициаторы коллективного военного вторжения Париж и Лондон разработали несколько вариантов, по сути, агрессии против Египта. Сначала руководству обеих стран был предложен план совместной операции «Рейлкар», предусматривавший участие 80 тыс. британских и французских военнослужащих в широкомасштабных действиях по захвату Александрии и наступлению на Каир. Рассматривался также вспомогательный десант со стороны Красного моря на южные берега канала. Однако данный план был отвергнут и взамен его было предложено рассмотреть вариант действий союзников «по захвату зоны Суэцкого канала, обеспечению превосходства в воздухе над всем Египтом с достижением окончательного результата в виде свержения военно-политического руководства во главе с президентом Насером». После внесения в одну из разработок множества
 |
| После огневой подготовки британские десантники захватили горящий Порт-Саид. Фото с сайта www.iwm.org.uk |
мелких изменений окончательный план войны получил название «Операция «Мушкетер», предусматривавший две фазы действий: нейтрализация определенных стратегически важных объектов и целей путем массированных воздушных ударов по всей территории Египта и затем непосредственное вторжение в зону канала.
Примечательно, что только 1 сентября 1956 года французы официально предложили своим британским партнерам вовлечь в войну на своей стороне Израиль. Первоначально британцы отвергли эту идею. Дело в том, что отношения между Лондоном и Тель-Авивом были натянутыми: Лондон требовал соблюдения резолюции ООН от 29 ноября 1947 года и призывал Израиль очистить арабские земли. Кроме того, в соответствии с англо-иорданским договором об обороне Великобритания в случае войны должна была встать на защиту арабов.
Однако британцам пришлось кардинально изменить свою позицию в угоду, как они посчитали, обреченному теперь на успех совместному (западноевропейско-израильскому) плану вторжения. Его сутью являлась первоначальная агрессия Израиля против Египта и быстрая оккупация Синая, а затем уже вмешательство британо-французов под предлогом «разъединения враждующих сторон» с последующим закреплением своего присутствия в зоне канала.
Поначалу израильский премьер Давид Бен-Гурион выразил свое недовольство относительно роли Израиля в качестве агрессора и в знак компенсации выдвинул ряд условий, затрагивающих вопросы закрепления территориальных приобретений в Иордании и Ливане, юрисдикцию над Акабским заливом и заключение мирного договора с Египтом. Однако британцы в жесткой форме умерили аппетиты Тель-Авива, в результате чего израильтянам пришлось положиться на свое умение поторговаться, но уже после окончания, как они надеялись, победоносной войны.
В итоге был подписан секретный так называемый Севрский договор, по которому израильская часть совместной операции получила название «Операция «Кадеш». И все же израильтяне решили подстраховаться. Перед мощными ударами по группировке египетских войск на Синае военное командование Израиля решило, скорее из политических, нежели оперативных соображений, высадить десант в 45 км от канала, на перевале Митла, тем самым отрезать южную пересеченную часть полуострова от северной с последующим проведением туда подкреплений по суше. Таким образом, в случае возможного отказа франко-британцев следовать договоренностям Тель-Авив полагал уместным представить действия своих ВС как всего лишь «антипартизанский рейд».
Накануне войны с целью отвлечения внимания Израиль провел отвлекающий рейд на Западном берегу реки Иордан. Поддавшись на эту уловку, все внимание Арабского (да и не только) мира сместилось к Иордании, на территорию которой Ирак даже ввел свою дивизию. В это же время под видом учений Великобритания и Франция начали переброску своих ВС на Кипр и Мальту. США уже с конца лета начали подтягивать корабли 6-го флота в Восточное Средиземноморье.
СООТНОШЕНИЕ СТОРОН
В совместной объединенной (межвидовой) операции должны были принять участие 25 тыс. британцев и столько же французов. С учетом морских и вспомогательных сил численность британо-французского экспедиционного корпуса превысила 100 тыс. человек. Всего же для интервенции были сосредоточены около 230 тыс. солдат и офицеров трех стран, 650 самолетов и свыше 130 боевых кораблей.
Египетские вооруженные силы накануне вторжения насчитывали 90 тыс. человек, 430 по большей части устаревших танков и 300 самоходных артустановок (САУ). ВВС располагали примерно двумя сотнями самолетов, из них боеготовых – 42. Из 30-тысячной группировки египетских войск на Синайском полуострове только 10 тыс. входило в состав регулярных частей, остальные – в ополченческие добровольческие формирования.
В целом по численности войска Израиля превосходили египтян в полтора, а на отдельных направлениях – более чем в три раза; британско-французские войска, высаживавшиеся в районе канала, имели более чем пятикратное превосходство над египтянами. Данные цифры, кстати, говорят скорее не о «военном коварстве агрессоров», а о явных провалах египетского военно-политического руководства (и его разведки, в частности), инициировавшего данную войну, но заранее не нарастившего группировку на Синае.
ВОЙНА НАЧИНАЕТСЯ
Начавшееся в соответствии с утвержденным сценарием 29 октября 1956 года израильское наступление против египетских ВС на Синайском полуострове развертывалось одновременно по трем направлениям: вдоль средиземноморского побережья со вспомогательным маневром по окружению и уничтожению египетских войск в районе Газы, через перевал Митла на Суэц и на Исмаилию и в ограниченных масштабах – вдоль побережий Суэцкого и Акабского заливов.
Боевые действия в первый день агрессии велись главным образом на южном, Суэцком направлении. После высадки 29 октября в районе перевала Митла израильского воздушного десанта французские самолеты начали доставлять ему боевую технику, боеприпасы, горючее, продовольствие и воду. Переброшенные в Израиль за день до начала вторжения 60 французских реактивных истребителей с израильскими опознавательными знаками, но с французскими экипажами поддерживали действия израильских сухопутных войск. Всего в ходе войны ими было совершено более 100 боевых вылетов. Одновременно к египетским берегам двинулись корабли британского и французского флотов.
Однако для израильтян все складывалось не совсем так, как они планировали. Без особых проблем они осуществили высадку близ перевала Митла 890-го батальона 202-й воздушно-десантной бригады и сломили сопротивление немногочисленных египтян, но для них стали полной неожиданностью результативные действия египетских ВВС по поддержке наземных войск, а значит, и уровень подготовленности советскими специалистами египетских летчиков именно для выполнения данных задач. Неожиданно много хлопот израильтянам доставил сложный рельеф местности, постоянный выход из строя также не совсем новой военной и вспомогательной техники.
К концу дня 30 октября, совершив почти 300-километровый марш, к десанту на перевал без потерь вышла оставшаяся часть 202-й бригады израильских ВС. Но дальше, к каналу, она продвинуться не смогла, встретив организованное сопротивление всего лишь пяти рот египтян, занявших позиции вдоль единственного прохода, ведущего к каналу. Позже в Тель-Авиве, оправдывая неудачу своих военных, заявили об «отсутствии необходимости этого боя» (?) вообще, так как якобы перед бригадой не ставилась такая задача.
Центральная израильская группировка в составе 38-й дивизионной группы в ночь на 30 октября практически без потерь пересекла границу и устремилась к каналу. Однако и тут не получилось триумфального марша. Несмотря на то что к 2 ноября израильтянам все же удалось выполнить главную задачу, а именно установить прочную связь с 202-й бригадой, их потери оказались незапланированно высокими – более 100 человек убитыми и ранеными, включая командира одной из бригад.
Занять северный Синай и отрезать сектор Газа должна была Северная группа войск Израиля в составе двух бригад. В ходе тяжелых двухдневных боев противостоящую египетскую усиленную пехотную бригаду удалось расчленить, в чем существенную помощь оказал мощный огонь французского крейсера «Жорж Леги». И здесь у израильтян не обошлось без существенных потерь: более 200 убитых и раненых, хотя в целом задача была выполнена. К этому следует добавить еще около сотни убитых и раненых во время захвата к 3 ноября сектора Газа, обороняемого стойко державшимися палестинцами и египтянами.
«ЧУВСТВИТЕЛЬНАЯ ТОЧКА» ЕГИПЕТСКОЙ АРМИИ
На южном направлении с целью занятия Шарм-аш-Шейха 2 ноября начала выдвигаться пехотная бригада ВС Израиля. На следующий день подразделения этого соединения столкнулись с ожесточенным сопротивлением арабов, но после получения подкрепления, в том числе со стороны 202-й израильской бригады, подошедшей к городу с запада, задача была выполнена при минимальных на этот раз потерях (10 человек убиты и 32 ранены). Причем израильская авиация, оказывая поддержку своим наземным войскам, впервые применила напалм против защитников Шарм-аш-Шейха. 5 ноября израильские десанты заняли принадлежавшие Саудовской Аравии острова Тиран и Санафир в Тиранском проливе, полностью взяв его под контроль.
Вторгаясь в Египет, израильтяне и их европейские партнеры правильно выбрали «чувствительную точку» египетской военной машины – систему управления ВС. Нанеся удары с воздуха и моря по командным пунктам и узлам связи, союзники «учинили настоящий хаос в египетских звеньях управления на всех уровнях». Этим в основном арабы позже объясняли относительно невысокую стойкость своих военнослужащих непосредственно на поле боя. В воздухе помимо более-менее успешного выполнения задач по поддержке наземных войск египетские ВВС проявили себя посредственно, безвозвратно потеряв уже за первые 48 часов войны 4 МиГ-15 и 4 «Вампира». Полученные Египтом советские бомбардировщики Ил-28 также ни разу не смогли точно выполнить поставленные им задачи. Египетские ВМС в лице эскадренного миноносца «Ибрагим аль-Авваль» 30 октября обстреляли порт Хайфа, не нанеся серьезного ущерба израильтянам, но на следующий день эсминец был атакован с воздуха и без сопротивления сдался противнику. Этим, по сути, военно-морское участие египтян в войне и ограничилось.
БРИТАНО-ФРАНЦУЗСКИЙ УЛЬТИМАТУМ
Между тем уже через сутки после вторжения израильских ВС на Синай Великобритания и Франция в соответствии со сценарием предъявили ультиматум «враждующим сторонам»: отвести войска на 10 миль от канала и позволить франко-британским войскам временно занять зону Суэцкого канала в качестве «разъединяющей силы». Курьезность ситуации была в том, что израильтяне были еще в 30 милях от канала, но, похоже, никто и не рассчитывал, что ультиматум примут.
Не получив согласия на свои требования, вечером 31 октября британцы и французы начали массированные налеты на египетские аэродромы, другие военные и гражданские объекты. Воздушная операция продолжалась до 5 ноября. Было сделано 2 тыс. самолето-вылетов.
Однако с самого начала западные партнеры по коалиции столкнулись с непредвиденными обстоятельствами. Так, уже готовым к вылету самолетам пришлось дать «отбой» из-за вскрытой в самый последний момент некачественно проведенной разведки целей. Тут же пришлось переориентировать и бомбардировщики, предназначавшиеся для атаки главной и самой крупной авиабазы египетских ВВС «Каир-Западный», так как на него приземлялись самолеты ВВС США для вывоза американских граждан.
Американцы вообще постоянно «подбрасывали сюрпризы» своим европейским союзникам не только на политической арене, но и на поле боя. Так, например, подводная лодка ВМС США втесалась в боевой порядок французских оперативных сил, в результате чего союзникам пришлось прекратить маневрирование, заставить ее всплыть, чтобы, не дай бог, не протаранить. Чуть позже уже авианосная ударная группа ВМС США во главе с авианосцем «Корал Си» вклинилась в аналогичную британскую, в результате чего чуть было не произошли не только столкновения кораблей, но и самолетов обеих держав. Еще более неприятный случай произошел уже внутри самой коалиции, когда 3 ноября израильский самолет атаковал британский крейсер вблизи Шарм-аш-Шейха, поставивший на грань разрыва британо-израильские военные связи и выдвижение британцами требования об исключении израильских офицеров из объединенного союзнического штаба.
Между тем налеты союзников на египетские объекты продолжались, правда, при довольно низкой точности бомбометания на первых порах. Условия же для действий франко-британской авиации были созданы почти полигонные. Дело в том, что президент Насер, априори считая своих летчиков намного хуже подготовленными, чем их западные контрпартнеры, дал указание избегать воздушных боев с ними, но сосредоточиться целиком на противоборстве с израильскими ВВС. Правда, отмечались отдельные единичные воздушные победы египтян над франко-британцами, которые якобы обеспечивались участием в воздушных боях непосредственно советских «советников».
В целом же египтяне несли существенные потери как в живой силе, так и в технике. Однако до осуществления поставленной цели – свержения насеровского режима – было еще далеко. Чтобы довести задуманное до логического конца, Великобритания и Франция предприняли вторжение наземными силами. Оно началось с воздушных десантов, которые осуществлялись франко-британцами с баз на Кипре. 5 ноября при поддержке авиации британская парашютная бригада захватила Порт-Саид, а французские десантные бригады – Порт-Фуад. В ночь на 6 ноября на захваченных плацдармах началась высадка морского десанта, поддержанного прибывшими с Мальты и из Тулона 122 боевыми кораблями, среди которых было несколько линейных кораблей и 6 авианосцев, в том числе два вертолетоносца.
Пик напряженности вокруг Суэцкого кризиса был достигнут именно при высадке воздушного десанта. Египетское руководство дрогнуло и обратилось за срочной помощью к Москве, которая, будучи всецело занята венгерскими событиями, сначала ограничилась предостережениями в адрес Парижа и Лондона. Египетское же сопротивление на поле боя резко пошло на убыль. Одухотворенные этим, франко-британцы 6 ноября в открытую изготовились к очередному рывку с тем, чтобы к 8 ноября занять центральную часть, а уже к 12 ноября южную часть зоны канала. Но этим планам не суждено было сбыться. США и СССР все же совместными усилиями наконец остановили войну. 6, 7 и 8 ноября британское, французское и израильское руководство соответственно отдало приказы о прекращении огня.
ЧЕЙ ВКЛАД ВЕСОМЕЕ
До сих пор военные аналитики и историки спорят о том, чей же вклад в завершение военной кампании был весомее – Москвы или Вашингтона. В основном отечественные, а ранее и арабские исследователи в пользу советского вклада приводили и приводят реальную готовность СССР направить в зону боевых действий регулярные войска под видом добровольцев, что и «испугало» франко-британцев. Западные же, главным образом американские, аналитики отвергают реальность этой версии, аргументируя это тем, что Вашингтон никогда бы не допустил военных действий СССР против своих натовских союзников, о чем он якобы и уведомил Москву. По их мнению, помимо «дружеского» политического нажима свою роль сыграло финансово-экономическое давление Вашингтона, а именно «угроза реализовать британские финансовые резервы и тем самым привести к коллапсу британскую валюту».
Кроме того, Вашингтон якобы отказался компенсировать Парижу и Лондону потери в поставках нефти как следствие объявленного Саудовской Аравией эмбарго. Да и в Британском Содружестве наций возник глубокий кризис в связи с военной интервенцией, причем, к разочарованию Лондона, резко антибританскую позицию заняли «испытанные» в прошлом союзники – Канада и Австралия.
Как бы то ни было, но военные действия были остановлены. К 22 декабря 1956 года Великобритания и Франция вывели свои войска, а Израиль, прибегая к различным уловкам, все же был вынужден уйти с Синая в марте 1957 года, разрушив и уничтожив всю военную инфраструктуру на полуострове. С 15 ноября 1956 года в зоне канала стали размещаться голубые каски ООН. Кстати, разработанная канадским министром Лестером Пирсоном «концепция миротворчества» (за что он в 1957 году даже получил Нобелевскую премию мира) остается и поныне эталоном для всех последующих подобных акций.
Самые большие потери, естественно, понесла жертва агрессии – Египет: 3 тыс. военнослужащих и почти столько же гражданских лиц были убиты. Потери ВВТ были также огромны: одних танков Египет не досчитался половины. Израильские потери убитыми – около 200 человек и в четыре раза больше раненых. Великобритания и Франция в общей сложности потеряли 320 человек. Союзники заявили о потере всего пяти самолетов.
Какие же уроки были извлечены из всей этой кампании?
Бесславное для Великобритании и Франции завершение войны подвело черту под определенным историческим периодом в существовании этих двух стран как великих колониальных империй. Именно этот кризис, подчеркивают западные исследователи, «сделал США и СССР сверхдержавами». Кроме того, Вашингтон весьма убедительно показал своим союзникам, что без его ведома и, самое главное, согласия впредь любые несанкционированные им акции Запада на международной арене обречены на провал. Правда, позже американский президент Эйзенхауэр назвал «чрезмерно жесткую» политику Вашингтона в кризисе, повлекшую за собой резкое ослабление позиций некогда ведущих европейских держав и одновременно «искусственное возвеличивание Москвы и укрепление ее авторитета среди арабов», своей «крупной ошибкой».
Война продемонстрировала неэффективность действий западноевропейских членов НАТО в отсутствие заблаговременного планирования и взаимодействия вне европейской зоны ответственности. Одновременно кризис дал импульс развитию арабского национализма, утверждению на долгие годы насеровского Египта в качестве лидера антизападно настроенного Арабского Востока. И даже, несмотря на явный проигрыш на поле боя, в политическом плане Насер оказался победителем: 1 января 1957 года был издан декрет об аннулировании кабального соглашения о Суэцком канале, то есть своей цели Египет все же добился.
Меньше всех из членов антиегипетской коалиции потерял Израиль. Скорее даже наоборот, во всяком случае, он добился снятия блокады с Акабского залива и продемонстрировал боеспособность своих ВС, заметно умерив воинственность арабских соседей, по крайней мере на десятилетие. Военные действия выдвинули на передние роли многих неординарно действовавших на поле боя командиров, которые впоследствии стали не только высокого уровня военными, но и государственными деятелями, сыгравшими в будущем весьма заметную роль на ближневосточной арене: М. Даян, Р. Эйтан, А. Шарон, Х. Асад и др.
В военном плане доказали свою эффективность вертолетоносцы, впервые обеспечившие быстрое и масштабное десантирование людей и техники в заданные районы на берегу. В целом еще раз была продемонстрирована польза авианосцев для действий именно в региональном конфликте на удаленной территории. В результате этого в ряде западных стран развернулось строительство новой серии авианесущих кораблей. Оценив роль ядерного оружия как сдерживающего фактора, и Лондон, и Париж пересмотрели свои позиции в сторону активизации национальных программ ядерного перевооружения. И, самое главное, в натовских странах осознали необходимость иметь заранее обученные контингенты войск, постоянно готовые к действиям, в том числе в отдаленных регионах, так называемые силы быстрого реагирования. Причем актуальность данной концепции, как считают в НАТО, только подтверждалась в ходе многочисленных последующих кризисов, в которые под тем или иным «флагом» вовлекались страны – члены блока.
комментарии(0)